Брехня - страница 2

А вечером друго дело: как дела справит, то и с удочкою можно посидеть, на закат посмотреть. Солнце неторопливо опускатся, любо-дорого любоваться, сколько цветов сменит небо, пока лучи окончательно не пропадут. А что зорька: раз-два-три – да солнышко гори.

Иван же был одинок и хозяйство не держал. С утра забот нет, легкий на подъем, отправлялся на прикормленные места, оттуда на базар, где продавал карасей да покупал кое-чего. Вечером он был уже пьян и никаким закатом не в состоянии был любоваться.

Гнал как-то Евдоким коров вечером из стада и повстречал пьяного Ивана. И така тоска его взяла. Он приличный семьянин, не злоупотреблят, а его как рыбака никто не ценит. А этого Ивашку, грязну рубашку, так за человека почитают.

Зависть рождается в трезвой голове. И решил Евдоким больше на карася не ходить. Да ладно бы это. Приходит на базар и давай судачить над Ивановым уловом:

– Тьфу. Карась. Да карась – это не рыба. Моя Мария Савишна таким брезгует. Я и карася не беру, мусор чего в дом тащить. Сразу выпускаю. Чем торбою рыбу таскать, лучше принести нормальную.

А народ лишь бы болтовню поддержать, кто-то давай поддакивать:

– Я карася тоже не люблю. Костлявый. Что там есть?

– Да уж хорошей рыбки захотелось.

А бабка Матрена поперек всех:

– А я люблю карасей жареных, со сметанкою сладки.

– Тебе всё сладко, и от валенок подкладка, – подшутил Евдоким.

Народ смеется. И Матрёну оттеснили и давай опять подпевать – карась не рыба. И так по народу и пошло, подхватил и понёс. Так карась попал в немилость.

У Ивана улов никто не берёт, просят чего б ещё тот поймал.

А коль кто с удочкою не сиживал, тот легко рассуждат: поймай другую. В каждом месте свой улов, да рыбак под определену рыбу заточен. Снасти, подкормка, время ловли. К каждой рыбе свой подход надо найти, повадки изучить. И кажда под разный азарт. Вот карась для тех кто знат рыбно место и долго засиживаться не привык. Кинул – вытащил, следом ещё – и так одну за другой. Щуку – ей блесну подавай, и ежели одну хищницу отловил, то поймал время охоты, глядь: ещё удачу попытать можно. Сома так выманивать надо из омута, клёкать. Хоть и нет университетов – а рыбная ловля это наука, которой друг по другу учатся.

У Ивана удочка самодельна, поплавок из пробки от шампанского с перышком, а грузила из гайки. У Евдокима, удочек каких только нет и бамбуковые, и телескопически, и спиннинг. А для снастей чемоданчик специальный. А главное лодка моторная. И стал Евдоким сети ставить в протоке. Разну рыбу наловит, а сам говорит, что на удочку. С вечера поставит, а на другой сымет23. Так и стали его прихваливать и лучшим рыбаком признали.

Иван помыкался со своим карасем. Не особливо24 его покупали. А стало быть и деньги на выпивку, не каждый день стали водиться. Протрезвел Иван и стал умом думать, и дошёл до того, что решил уехать из деревни.

Собрался в один день и в город подался.

Евдоким и рад был этому поначалу, а потом загрустил – вроде как и не с кем больше тягаться. Рыбаки они ж азартны, для них между собой уловом мериться всё рано25, что в казино сходить. Бросил рыбу ловить Евдоким, интерес потерял.

Прошло много лет. Никто не считал, так намеренно‑то. Жили сами по себе. И вдруг нагрянули в деревню мордовороты на джипах. Поставили палатки на реке и давай нарушать тишину. Деревенские пороптали, вдруг что щас случиться, принесла нелегкая. А Матрёна сразу смекитила