Бремя богов - страница 4

– Да на здоровье, – ответила бабушка Глаша. – Это деду Власу благодарность.

Влас улыбнулся и завёл катафалк.

– Вы уж простите, что в необычном автомобиле вас встречаем, – молвил он. – Мы с кладбища ехали. Чёртова старуха даже скопытиться не могла по-доброму, ишь в какую бурю померла! Еле схоронили.

– Будет тебе, Влас, – тихо сказала бабушка. – Не надо худо о мёртвых говорить.

– А кто умер-то? – спросила Маша.

– Ильинична, – ответила бабушка.

– Эта та самая древняя старуха, что мужиков в вашей деревне изводит? – удивился Яков.

– Изводила, – буркнул дед Влас.

Слава о Екатерине Ильиничне была дурная. В молодости она мужиков охмуряла, а потом они пропадали: то в озере труп всплывал, то уходил её очередной возлюбленный в лес по грибы и не возвращался.

Катафалк плёлся по бездорожью со скоростью улитки, и Маша уныло смотрела в окно. Вдруг на обочине, в грязной луже, она увидела ярко-красный бант. Марья стала вглядываться, потом резко вскрикнула и побелела. Эта была кукла, которая смотрела прямо на неё своим мутным глазом, второй же болтался на нитке, терзаемый ветром. Она лежала далеко, но глаз пялился в самую душу девочки. Марья от страшных видений зажмурилась, но этот взгляд прожигал нутро. Она чувствовала, как захлёбывается и чья-то холодная скользкая рука тянет на дно.

– Что с тобой? – спросил Яшка.

– Девочка моя, на тебе лица нет! – встревожилась бабушка.

Маша открыла глаза и снова посмотрела в окно, но там ничего не было, кроме серого дождя. Мозг отчаянно боролся с картинкой, которая отпечаталась в голове.

– Там в грязи валялась кукла, – хрипло произнесла Марья, и Яшка сразу прильнул к окну.

– Нет там ничего! – буркнул он.

«ЗАБЕРИ МЕНЯ!» – раздался металлический голос в голове девочки, словно тысячи лезвий скребли по металлу. Она зажала уши и завизжала.

Дед Влас резко затормозил.

– Так! Всем успокоиться! Я слежу за дорогой, там никаких кукол не было!

Маша убрала руки от ушей. Всё стихло.

– Показалось, – ответила Марья и посмотрела на бабушку. Та сидела словно статуя. «Она тоже слышала, она знает», – поняла девочка и спросила:

– Бабуль, ты ведь слышала, да?

– Поехали, Влас, дети вымотались. Уже почти добрались, – ответила бабуля холодным, сдержанным тоном.

Они проехали несколько метров и увидели ту самую куклу.

– Это ведь покойницы нашей куколка-то, – завороженно сказала бабушка. – Как она тут оказалась?

– Остановись, дед, я её подниму, – скомандовал Яшка.

Бабушка открыла рот и снова закрыла, так и не найдя, что сказать.

Куклу привезли домой. Пока ехали и дождь прошёл. Вечер провели в гнетущем настроении. Так и легли спать. Утром Маша отмыла игрушку, а Яша приделал глаз.

Но бабушка всё время была задумчивой и то и дело поглядывала на внуков.

– Оставьте свою куклу да погулять лучше сходите, – сердито сказала она.

– Пойдём, Машка, до озера пробежимся. Кто последний, тот зелёная козявка! – и Яшка выскочил во двор.

Подростки бежали и хохотали, но вдруг резко остановились. Они узнали ту самую лужу и подошли ближе. На улице светило солнце, было жарко, но в грязной воде отражалась вчерашняя буря. Дети стали всматриваться и увидели, как за их спинами возникла Ильинична. Старуха, словно только что выбралась из могилы: вся в земле, в седых грязных волосах копошились черви, рот расплылся в гнилой и мерзкой улыбке, обнажив острые серо-зелёные зубы, а один глаз вывалился из глазницы и болтался на какой-то кровавой нитке. Она потянула свои скрюченные землянистые руки к близнецам.