– Там светлячки и небольшой осколок Тунгусского метеорита. Я случайно заметил, что такое сочетание даёт потрясающий эффект, – завороженно улыбаясь мне, «раскололся» уфолог, слегка ошалев от повышенного внимания к его персоне и дозы фирменного чая.
– Я прошу вас подарить фонарь мне на память о нашей волшебной встрече, так дивно осветившей нашу жизнь, – сказала я, магнетизируя его взглядом, и уфолог с радостью согласился.
– Всё, что скажете, мадемуазель! – пылко воскликнул он. – Вы сами словно инопланетянка!
– Только уже не столь зелена, как ваши человечки, – усмехнулась я, вспомнив свой возраст. – А кстати, как они выглядят?
– Я их пока не видел. Только следы, и они с Пер-Лашез, где отмечались странные явления, привели меня к этому великолепному особняку и его прекрасной хозяйке, словно от смерти к жизни! Может быть, скоро мы встретимся с иной цивилизацией! – предположил мой собеседник.
– Не исключено, – проворчала я, не разделяя его энтузиазма.
Встреча с неизвестным, но, кажется, очень цивилизованным и когтистым противником, который подобрался ко мне так близко и незаметно, меня не радовала. Сейчас в свете всех событий мне как никогда нужен был мудрый советчик, которым мог стать только Люрор де Куку. Видно, не зря с его портрета упала завеса.
ГЛАВА II . «Сильвупле», или Плёвое дело
О Диогене я вспомнила только под утро, когда Киник огласил сад под моими окнами громким заливистым лаем. Я вскочила с постели, мутным спросонья взглядом рассматривая фонарь на столе. Голова была тяжёлой после бессонной ночи, но на прикроватной тумбе уже стоял бокал с бодрящим эликсиром: Лютомир постарался. Я выпила его залпом и почти мгновенно ощутила прилив энтузиазма и свежести. Что же так лает этот пёс?! Нашёл что-то? Я распахнула окно, чтобы лично разобраться в случившемся, при необходимости, отразив вторжение инопланетян, а увидела Базиля, отчаянно висящего на водосточной трубе. Оборотень шипел, смешно поджимая задние лапы к пухлому и лохматому кошачьему животу, а пёс буквально надрывался от лая, взвиваясь почти до второго этажа.
– Инсталляция называется: «Дело – труба!», – констатировала я, оценив диспозицию.
– Только, чур, не трубить об этом Клодине! – взмолился Базиль.
– Фу, Киник! Фу! – крикнула я на цинично лающего призрака древнегреческого пса, аккуратно подхватив кота на руки.
– Гран мерси, шер ами! – промурлыкал Базиль и, спрыгнув с моих рук на пол, прошёлся взад-вперёд по комнате, эффектно задрав хвост.
– Как тебя угораздило оказаться на трубе? – спросила я.
– Долгая история! Сначала я подмешал Клодине снотворное в вино и решил немного прогуляться, вдохнуть воздух свободы, – пояснил Базиль перед тем, как принять человеческий облик.
– Са-мау понимаешь: пятьдесят лет строгого следования супружескому долгу! По-твоему, я не заслужил небольшую награду? – добавил он.
Я пожала плечами. От оборотня веяло дорогим парфюмом с нотками мускуса и каким-то неодолимым звериным очарованием. Как можно сердиться или осуждать милого котика?!
– Ну вот, шер ами! – подмигнул мне Базиль. – Я, видишь ли, со вчерашнего вечера начал, так сказать, клеить… заготовки для аппликации «Романтика бурной ночи». Всё шло прекрасно, я бы повторил каждый момент! Мне на этот раз даже не понадобилось вот это…
Мурный лохмач показал мне наполовину выдавленный тюбик с надписью: «Магический клей «Момент». Надо сказать, что в карманах оборотня водилось много интересных магических вещиц. Например, я лично видела у него мозгопудру «Полторы извилины» и концентрированную глазную пыль, которыми Базиль умело пользовался, чтобы охмурять женщин в мире живых. Всё это покупалось или прихватизировалось на Чёрном Рынке Затерянных Душ – одном из самых интересных мест потустороннего мира.
