– Ты баран или придуриваешься? – жестко спросил Спартак. – С тобой Хазар говорил. Ты знаешь, что случилось со мной.
– Хазар? Какой Хазар?..
– Ну, ты чего, Артур, Хазар за рынком смотрит, – Карен легонько ущипнул брата за руку.
– Ну, сегодня Хазар за рынком смотрит, завтра какой-нибудь Татарин, да?.. Мне все равно, кто здесь и за чем смотрит. Сегодня один, завтра другой, а я здесь всегда буду, – напыщенно и со злостью произнес Артур.
Всем своим видом он давал понять, что Спартак совершил большую ошибку, обозвав его бараном.
– Не факт.
– Что не факт? – вспенился Артур.
Он окончательно разозлился, но Спартак смотрел на него с непробиваемой насмешкой.
– Я в прошлом году много работал. Денег много заработал. И все свои деньги в эту стройку вложил.
– И что?
– Я от тебя деньги ждал. Но их не было.
– Как это не было? А кто стройку начал? Кто людей нанимал? А кто материалы покупал?.. Я вообще не понимаю, о чем ты говоришь! И почему работа не движется? Почему, я спрашиваю? Не хочешь работать? Не надо! Все, ты уволен!
Спартак готовился предъявить Артуру счет, знал, что разговор будет суровый, но тогда еще не было в его намерениях стопроцентной уверенности в своих силах. Поэтому он переживал, думая о предстоящем разговоре. И вот он состоялся. Артур, как и предполагалось, пошел на обострение, пытается кинуть Спартака. Он деловой, у него влияние и деньги, и плевать ему на каких-то трудяг. Можно выгнать знаменскую бригаду, нанять какую-нибудь другую – и никаких проблем. Но проблемы будут. Потому что Спартак уже на все сто уверен в своих силах. Как и в том, что пойдет до конца…
– Будут мне тут всякие указывать! Деньги он вложил! Да мне по уху, понял? Забирай своих ублюдков и проваливай.
Артур бурлил, пока его кипяток не хлестнул через край. Ублюдков Спартак ему простить не мог. Да и не собирался. Напротив, он только и ждал повода.
Он ударил Артура кулаком в голову, справа, наотмашь. При всей своей массе тот не смог удержаться на ногах и рухнул на грязный железобетон, высоко задрав голову.
– Эй, ты чего? – вытянулся в лице Карен.
Но его ударил Гобой. Прямым, точно в подбородок. Второй армянин тоже упал.
– Ты хоть понимаешь, что с тобой будет?! – поднимаясь, с истерическим надрывом спросил Артур.
– Я тебя убью, если со мной что-то будет, – спокойно, но со свирепостью во взгляде сказал Спартак. – Я тебя просто убью.
Артур заткнулся и какое-то время смотрел на него с открытым ртом. Похоже, он понял, что угроза нешуточная.
– Кафе остается за нами. Мы его построили, мы им и рулить будем. А торговые ряды остаются за тобой, – сказал Спартак. – Но если рыпнешься, заберу все. Ты меня понял?
Артур потрясенно кивнул. Он никак не думал, что работяга из заштатного подмосковного городка поступит с ним так жестоко. Не думал, что и за простыми людьми может оказаться сила, которой принято поклоняться в их мире…
Но вряд ли он смирится со своим положением. Наверняка он попытается взять свое. Но Спартак уже ничего не боится. Вернее, нельзя бояться. Он переступил роковую черту, и обратного пути уже нет.
3
Юля проворно взбила подушку, накрыла ее уютным одеялом. Она готовила постель для Спартака в своей спальне.
– Я лучше в зале, – покачал он головой.
С кем она хочет, с тем пусть и спит. Это ее личная жизнь, он в нее вмешиваться не станет. Но не ляжет он в постель, где она барахталась с Мартыном…
И вообще, он может уйти. Уехать домой. Мама, правда, плакать начнет. В конце концов, он мог упасть с лесов и сломать челюсть, но ей этого не докажешь: слишком хорошо она знает своего сына.
