Бриллиантовая королева, или Уроки судьбы не прогуляешь - страница 43

Но это не все. Гранате пришлось вложить в их ювелирный бизнес, когда-то очень успешный и процветающий, весьма солидную сумму, так как после всех перипетий у ребят не осталось ни грамма золота, ни завалящего камушка. В итоге, после шести лет рабского труда сумма долга составила 2 миллиона 800 тысяч долларов. Мне даже не захотелось пересчитывать, сколько бы времени занял возврат денег такими темпами.

– Миша, мне нужен его сотовый. У тебя же с ним, наверняка, прямая связь.

– Я надеюсь, ты понимаешь, в какое дело ввязываешься. С Гранатой шутки плохи…

– Это ты мне говоришь? Я до сих пор его ледяные глаза в страшных снах вижу. – Мы оба помолчали, так как каждому нашлось, что вспомнить. – То, что деньги будут уплачены, можешь не сомневаться. Меня интересуют два момента: насколько он заинтересован держать вас в своих должниках, и не захочет ли кинуть при передаче денег, или «живет по понятиям»?

– Сложно сказать. С одной стороны, ювелирный бизнес – это красиво, опять же, чисто, но с другой, желание получить такую огромную сумму сразу и в ближайшее время, конечно, пересилит. А вот что касается «кинет» или «не кинет», тут надо подумать.

– Миша, мы сейчас с тобой придумаем красивую, но правдоподобную сказочку и будем ее держаться при любых обстоятельствах. Запомни самое важное условие: мое имя как плательщика долга не должно всплыть никогда и нигде. Даже Павел не должен знать. Ты меня понял? И еще, я делаю это не безвозмездно. Дай мне слово, что когда я тебя о чем-либо попрошу, ты все бросишь и сделаешь это для меня. (А попрошу я тебя очень скоро, дай только время с Гранатой разобраться).

Мишаня поднял на меня свои полные надежды глаза и тихо сказал:

– Клянусь, Катерина. Я и так тебе жизнью обязан.

Через два часа правдоподобная история была сочинена и обговорена до мельчайших подробностей. Меня охватила дрожь. Через несколько часов я сама запущу механизм этой игры, не самой сложной, но рискованной, и в первую очередь, для меня. Я сама нажму кнопку, чтобы вернуться в ужас своих воспоминаний шестилетней давности.

– Миша, когда все кончится, а произойдет это в ближайшее время, бросай все, эту фабрику…

– Катенька, я же ювелир, я ничего другого не умею.

– Я о другом. Сворачивай дела здесь, в Москве. Перебирайся в Европу. Ведь нашелся у тебя там бывший ученик, которого ты всему обучил и вывел в люди, и который сейчас готов помочь выплатить твой долг… и взамен хочет, чтобы ты работал с ним.

Мишка смотрел на меня, как на пациентку «Кащенко».

– Катя, ты чего?! Того? Ведь мы с тобой сами только что придумали это попурри, эту небылицу.

– А ты верь в нее, Миша, как в правду. Живи с этим! Если нужно, умри с этим!

– Значит, правду Пашка говорит, что у тебя того, крыша поехала?! – В его глазах не было ничего, кроме испуга.

– Ага. Потому, что живу с этим три года: «у меня есть деньги на выплату долга», дышу этим, во снах вижу только это. И они у меня есть!!! Иначе, я бы никогда эту кашу не заварила.

Макс позвонил Гранате на следующий день:

– Мистер Гранаткин? Меня зовут Максимилиан Ландвер. Я адвокат from Great Britain.

– Из Великобритании? По какому вопросу?

– Ко мне обратились некие господа, имен которых я не уполномочен называть, с просьбой провести от их лица переговоры по поводу Михаила Файнберга и Павла Кремера.

– А поподробнее?

– Мои клиенты хотят выплатить долг вышеозначенных господ, – с легким акцентом говорил адвокат, старательно выговаривая сложные русские слова.