– Пойдет… Но я бы предпочла, чтобы эксперимент не длился слишком долго. Тут тесновато…
– Начнем прямо сейчас! Я буду считать до трех. На счет «три», не двигайся, понятно?
– Понятно!
– Один…
Ее сердце забилось быстрее.
– Два…
Она сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. На долю секунды она представила, как ее мать, задыхаясь, входит в комнату и видит двух мужчин, склонившихся над безжизненным телом ее дочери.
– Три!
Внезапно посыпались искры, за которыми последовала сильная вспышка. Брисеида подняла голову и ударилась о стенку аппарата МРТ. Она выругалась.
– Брисеида! Я же просил тебя не двигаться!
– Ты не сказал мне, что будут вспышки! – запротестовала она, сердито ударяя кулаком по стенке. – Выпустите меня отсюда!
– Давайте попробуем еще раз!
Люсьен уже начал действовать, прежде чем она успела среагировать:
– Начинаем! Раз, два…
– Нет, подожди!
– Три!
Появилось слабое свечение, затем над ней пронесся поток воздуха. Вдруг три мощных электрических разряда пронзили ее плечо, и у нее перехватило дыхание. На несколько секунд тело перестало ей подчиняться.
– Невероятно! Невероятно! – воскликнул ее отец.
– Что невероятно? – сказала она, ее мышцы онемели.
– Все правильно! Невероятно!
– Папа? Папа!
– Брисеида? Ты меня слышишь?
– Да, я тебя слышу! Что происходит?
– Только один из приемников должен был обнаружить источник! Но шесть приемников из шести среагировали. Шесть! Это очень много! Нужно провести дополнительные тесты!
– Дополнительные?
– Мы должны немедленно начать снова, пока условия благоприятны!
– Папа, подожди, я не чувствую…
Но Люсьен уже начал обратный отсчет.
Брисеида закрыла глаза, как будто это могло что-то изменить, и ожидала следующего толчка, ее лицо было напряжено.
– …Три!
Ничего не произошло. Она немного подождала, прежде чем открыть глаза. Все по-прежнему. Она медленно подняла голову, увидела только кончики пальцев ног, расположенные чуть ниже мигающего светодиода. Она протянула руку и услышала только собственное дыхание и трение волос о стенку.
– Папа?
Ответа не последовало.
– Фрэнсис, Люсьен, вы здесь? – Тишина.
Теснота кабины не позволяла ей поднять руку к плечу, чтобы взять радионяню. Она попыталась сдвинуть ее подбородком. Сейчас нельзя потерять эту вещицу.
– Я думаю, ничего не получилось! – закричала она. – Я ничего не почувствовала! Мне тяжело здесь дышать! Вы можете меня вытащить?
Ничего, даже ни малейшего шума. Если устройство больше не работало, двое мужчин, конечно, заметили это. В любой момент они могли прийти и открыть ее.
– Эй, вытащите меня отсюда! – кричала она, теряя терпение и стуча по перегородке.
Прошла минута, бесконечная минута. Она прижала руки и ноги к стенке, чтобы продвинуться к выходу. В таком маленьком пространстве невозможно было разогнаться: она отталкивалась от перегородки всеми силами, которые были в ее ногах. Воздух заканчивался, а ее сердце бешено билось. Она не сможет пережить ни ночь, ни выходные в этом кошмарном саркофаге. Она толкалась снова и снова, извиваясь, как сумасшедшая. Паника нарастала, она больше не продержится ни минуты, она должна была выбраться, выбраться, выбраться!
Перегородка поддалась. Девушка судорожно выползла наружу.
Воздух, наконец-то! Из-за интенсивного света прожекторов ей пришлось прикрыть глаза.
– Папа! – крикнула она, все еще держа глаза прикрытыми.
Было холодно. Спотыкаясь, она дошла до своей сумки, отыскала кроссовки, джемпер и, моргая, направилась в компьютерный зал. Там никого не было.
