Одновременно с рейдом немецких крейсеров в районе острова Эланд в Центральной Балтике выявлена деятельность двух германских подводных лодок: U-33 и U-38. Успешный поиск подводных лодок противника, шедших под перископом, произвела группа гидросамолетов Балтийского флота.
Повышенная активность германского флота объясняется необходимостью удержать наши корабли в зоне Финского залива, не позволить его выступления в открытую часть Балтики.
Количество баз нашего флота с переходом Курляндии под контроль противника значительно сокращается, что самым отрицательным образом повлияет на возможность надводных сил флота вести боевые действия в Центральной Балтике.
Для подводных сил серьезной потерей становится уход из базы в Либаве, где, кроме наших лодок, базировались британские субмарины Е-1 и Е-9. Теперь они передислоцировались в Ревель, что сократило их боевые возможности по поиску и уничтожению кораблей противника.
Периодические действенные мероприятия сил нашего флота тем не менее мало влияют на общую обстановку на Балтийском морском военном театре. Начавшееся наступление сухопутных войск противника в Курляндии, вероятная потеря нами Либавы, где по приказу командующего Балтфлотом 17 апреля были взорваны крепостные батареи и мосты через канал, а также угроза Виндаве в связи с отходом русской 12-й армии к Риге позволяют сделать следующий вывод.
В ближайшее время операции германского флота должны будут принять более решительный характер. Становится ясен и объект этих операций – Рижский залив, получающий теперь исключительное значение как фланговый район Северо-Западного фронта.
Начальник разведывательного отделения
Балтийского флота
полковник Генерального Штаба Стрельцов.
Командировка в Швецию (май 1915)
Илья Иванович сидел в кабинете и разбирал присланную из Петрограда служебную почту Слева на поверхности стола росла стопка корреспонденции, которую посмотрят его офицеры, справа ложились документы для срочного прочтения. Он взял в руки очередной пакет, и серьезное, точнее – суровое выражение лица в момент изменила добрая улыбка. Из большого пакета, склеенного из грубой серой бумаги, помеченного угловым штампом «Генеральный Штаб», выскользнул иностранный конверт с цветным рисунком. Стрельцов с той же улыбкой стал разглядывать конверт и увидел знакомую адресацию: «Санкт-Петербург, Генеральный Штаб, Его превосходительству господину Стрельцову Илье Ивановичу лично в руки». Обратный адрес он тоже прекрасно знал: «Стокгольм, посольство Российской империи в Королевстве Швеция. От госпожи Голубевой Альбины Юрьевны. Дипломатическая почта».
Да, рыжеволосая красавица Альбина, как обычно, не подвела его, недаром он ей доверял и относился с большой теплотой. Илья Иванович не мог объяснить, как назвать их отношения: между ними, мужчиной и женщиной, не было и не могло быть никаких вольностей, ведь Альбина, можно сказать, на целый век моложе, и всего на два-три года старше его дочерей. Не сказать, чтобы они поддерживали некую дружбу: слишком редко доводилось встречаться или обмениваться письмами. Но всякий раз, когда Стрельцов писал ей или получал ее письма, он сознавал, насколько ему приятно расположение доброй знакомой. А их встречи в Стокгольме или Петербурге, которые можно было пересчитать по пальцам, оставляли понимание того, что и Альбина дорожит столь необычными отношениями. Скорее всего, считал полковник, она, истинный романтик, просто проявляла интерес, когда доводилось касаться дел с множеством тайн.
