Жаль, что это осознание пришло слишком поздно, когда уже ничего исправить нельзя...
- Мам, - позвала меня Лиза, застав на кухне, где я разглядывала закатное небо, погруженная в свои невеселые мысли.
- Что, маленькая? - обернулась к ней, украдкой смахивая набежавшие слезы.
- Ваня лежит и не играет с нами, может, у него что-то болит?
Я нахмурилась. Еще утром заметила, что он какой-то вялый, но подумала, что не выспался из-за меня, ведь я ворочалась без сна всю ночь, а он спал со мной.
Пошла следом за дочкой в комнату, где они все вместе играли, как я думала.
Малыш лежал, прикрыв глаза.
- Ванечка, что с тобой? Где-то болит? - ласково спросила я, присаживаясь на край кровати.
Взяла его за ручку и вздрогнула - она была очень горячей.
Вот это уже было не хорошо. Достала градусник, смерила температуру и с обреченным вздохом посмотрела на термометр, понимая, что проблем прибавилось.
Тридцать восемь и пять.
17. *16*
До самого вечера я, как могла, пыталась сбить температуру и облегчить состояние ребенка, но все оказалось тщетно: становилось только хуже.
Когда температура поднялась еще на градус, я сдалась и вызвала "Скорую".
А потом завертелось: приезд врачей, уколы и сборы в больницу - нас безотлагательно определяли в стационар. Я пыталась дозвониться до мужа, обезумев от беспокойства за девочек и Ваню. Лиза и Еська испуганно жались ко мне, малыш от бессилья лишь тихонько хныкал.
- У вас есть кого попросить побыть с дочерьми? - спросил меня фельдшер, хмурясь от творившейся вокруг сумятицы.
- Я... Я позвоню сейчас сестре, - кивнула я. - Я не могу их бросить тут одних...
- А ваш супруг?
- Я не могу дозвониться, он на работе.
Пока разговаривала с фельдшером, набрала Сашке, быстро объяснила ей ситуацию, и она сказала, что Денис как раз едет с работы и сейчас приедет за девочками.
Я кинулась собирать сумки для нас с Ваней и дочек.
Фельдшер пока заговаривал перепуганных Лизу с Еськой, а я носилась из комнаты в комнату, пытаясь сообразить, что нам может понадобиться.
Через несколько минут приехал Сашин муж, помог быстро с вещами и забрал заревевших в конце концов дочек.
Сердце рвалось на куски, голова гудела от беспокойства и напряжения, я кое-как заставила себя успокоиться, подхватила сумки и потянулась за Ваней, но фельдшер сам взял его на руки и широкими шагами вышел с ребенком из квартиры. Я рванула следом, едва вспомнив, что надо закрыть дверь на ключ.
Пока оформляли бумаги в больнице, я еще несколько раз набрала мужу, но его телефон упорно повторял, что абонент вне зоны действия сети... Пришло сообщение от Сашки, что все хорошо, девочки успокоились и лопают торт с близнецами. Я чуть спокойнее выдохнула.
Когда нас определили в палату, позвонила взволнованная мама - Саша ей все рассказала. Я быстро переговорила с ней, пока Ваню осматривал педиатр.
- У мальчика очень сильный отек горла. Мы поставили антигистаминное, скоро должно стать получше.
- Из-за чего это может быть? Он не кашлял, не простывал.
- Ребенок не жаловался на горло, не говорил, что что-то болит? - удивилась женщина, вешая фонендоскоп себе на шею.
- Ваня не говорит, - вздохнула я.
- Есть врожденные патологии? - спросила она, еще раз пересматривая историю болезни.
- Нет, мы прошли всех специалистов, но все говорят, что физической проблемы нет.
- А в младенчестве он плакал? Издавал какие-то звуки? - нахмурилась женщина еще больше.
