Брюнетка, о заблуждениях человеков, 1ч. - страница 3

Брюнетка – это я и есть.

Не помню, как я снова включилась в действительность. Склонности к обморокам до сих пор не обнаруживала, поэтому на своём стуле прочно сидела. Вот только подняться с него никак не удавалось, потому что какая-то припадочная дрожь началась, прямо изнутри. Колени так и подпрыгивали, хоть я и старалась ни о чем не думать, только рукой их придерживала – ничего не помогало. Хорошо хоть рядом никого не было, неприлично ведь выглядишь, когда так трясет… Может это была дрожь предчувствия? Хотя чего уж тут было предчувствовать, и так все было ясно…

Больше не стоило и напрягаться. В моём многообещающем будущем я оказалась обыкновенной домохозяйкой, которая в образе брюнетки, видно, так всю жизнь бесполезная и проходила…

Но до конца в такой финал всё равно не верилось – надежда и вправду умирает последней… в глубине души я, всё же, продолжала надеяться на лучшее, и старалась не вспоминать про то, что узнала. Хотя удавалось плохо – даже поехать, как обычно, в спортивный лагерь, и то не смогла себя заставить… Вообще, перемещаться в пространстве совершенно расхотелось, поэтому в основном спала, и телевизор смотрела. Чему родители сначала были даже рады. Еще зимой, когда обнаружилась их педагогическая несостоятельность, и назрел переход к самовоспитанию – хоть и попросила их не вмешиваться в процесс и не портить его необдуманными всплесками, они с этим согласиться никак не хотели… ни за что не желали в стороне оставаться, а как только могли всячески старались мешать. Понятно, что с тех пор из дома мы все выходили с испорченным настроением.

Зато теперь семья опять сплотилась на кухне и у телевизора. А мои тетрадки, с выписками про мироустройство – перекочевали в мусорное ведро. Родственники же неутомимо ликовали, не сознавая, что человек на их глазах просто начал непоправимо деградировать…

К концу второй недели они все – же забеспокоились. Два вечера о чём-то шептались, а потом объявили, что часть лета я проведу у тетки. Тетка жила в пригороде Ленинграда и раньше я бы, конечно, обрадовалась редкому случаю побывать в Питере, но только не теперь. Хотя возражать тоже не стала (не хотелось зря энергию тратить ) – какая мне, в общем-то, разница, где влачить дальнейшее существование. Здесь, я к тому же, и спать стала плохо, возможно оттого, что днем высыпалась, а возможно от непрерывных мыслей. Поскольку никак не могла постичь – почему взрослый, ни от кого независящий, разумный человек лишает себя всяких интересов, и, забравшись в халат, прекращает всякую деятельность, превратившись в безвольную истеричную особь… притом по собственному добровольному и тупому согласию… Ведь занималась же я чем-то до этого бездарного замужества? Чем – то же ведь я наверняка занималась!?

Через три дня надо было уже уезжать. А утром пришла Светка и принялась звать на свадьбу своей кузины, одной неприятной особы из дома напротив. Несмотря на категоричный отказ, Светка все стояла и зудела – какие там дают печенья и соленья, и уходить одна явно не собиралась. С такой настырностью успех в жизни ей гарантирован.

За стол нас, кстати, вообще не посадили – места не оказалось, поэтому мы и приземлились на кухне… Сидим меж трех холодильников, закусь всякую пробуем, и тут эта кузина на кухню является, поздравлений ждет. Она меня, между прочим, тоже не выносит. Правда, в фате вид у неё был не такой стервозный, как обычно, поэтому я и решила отнестись к ней по-человечески и сообщила, что в каждом браке