А Алекс… пусть идет лесом… не до него сейчас! Мое тело мне не подчиняется — вот настоящая проблема, и с ней надо разобраться в первую очередь.
Но уснуть больше не удается, еще и обиженный Алекс бродит по квартире, задевая мебель. Слышу, как скрипит диван, наверное, приятель решил не лезть на рожон и не возвращаться в спальню.
Отодвигаю теплую грелку Алису и топаю в комнату.
— Ладно, не злись. Сам не знаю, что на меня нашло.
Алекс бросает на меня сердитый взгляд и отворачивается к спинке дивана. Разговаривать с задом, обтянутым фирменными боксерами «Грандэ», неинтересно. Я вообще не могу сообразить, как мы втроем оказались в одной кровати. Не иначе, как происки дьявола. Куда пропали прежний восторг и обожание и почему они заменились брезгливостью, тоже не понимаю.
«У меня крыша едет, прав Алекс, — решаю я. — Надо записаться к психологу».
Ничего привлекательного сейчас в приятеле нет. Обычный мужик с похмелья: мятый, потный пахнущий перегаром.
Прислушиваюсь к себе и ничего не чувствую, накрываю Алекса пледом, еще замерзнет.
Лезу под контрастный душ, мозги немного светлеют. Выхожу из ванной, заглядываю в комнату: Алекс дрыхнет, как ни в чем не бывало, а из спальни доносятся вздохи Алисы.
«Ну, и шут с вами! Спите!» — думаю я, оставляю записку на столе и еду на работу на час раньше.
Дома не могу оставаться, тошнит. Мимо зеркала проходить страшно. Если бросаю мгновенный взгляд, вижу в нем лицо Седых, а начинаю присматриваться, себя ощупывать — все на месте.
Чертовщина какая-то.
Очень надеюсь, что производственная круговерть отвлечет от странных мыслей, которые лезут в голову в последние дни. В торговом центре «Грандэ», где я работаю директором, сегодня важное совещание. Отец, как модельер, разработал линейку мужского нижнего белья, а я должен предложить схему маркетингового продвижения товара в массы.
Когда я первый раз увидел модели в рисунках, засомневался, что это можно продать.
— Пап, слишком экстравагантно.
— Например, что? — тут же напрягается батя.
Он вообще ревниво относится к критике на свое творчество, не принимает ее даже от родных.
— Ну, это кружево на причинном месте. Да, какой мужик наденет такие боксеры?
— Я ношу, и тебе советую, — ершится отец. — хорошее проветривание, нигде не жмет и не давит.
— Ты полагаешь, любой работяга в кружевах ходить будет?
— Не любой, но тот, кто следит за модой, наденет.
Спор заходит в тупик. Отказать отцу не могу, но и выставить товар с кружевами, стразами и перьями на ветрину тоже не хочу. В конце концов, у нас не магазин эротики.
Рекламный отдел трудится в поте лица, раз за разом устраивает для меня презентации, Алекс, как модель центра, засыпает от усталости на фотосессиях, а мне все не нравится то, что получается. Да и постеры с просвечивающей сквозь редкое кружево кожей вешать на колонны и стены не стану. Приходится искать золотую середину, а она прячется.
Менеджеры отделов потихоньку собираются в зале совещаний, я же не нахожу себе места: то в окно посмотрю на свое отражение, то к зеркалу сбегаю.
— Макар Павлович, вас что-то тревожит? — спрашивает менеджер рекламного отдела. — Не волнуйтесь, команда придумала отличный вариант!
— Хорошо, начинаем, — сажусь в кресло и поворачиваюсь к сотрудникам.
— Обратите внимание на отдел нижнего белья, — начинает менеджер и включает презентацию. — Мы предлагаем постеры с Алексом в разных позах повесить на этой стене, — указка скользит по экрану.
