На почте мы с Саньком получили посылку, где было письмо от Евгении и несколько сувениров для дам и меня – парфюм и красивый галстук с позолоченной заколкой и запонками. А главное, было письмо от Женьки с кратким законспирированным отчетом о делах фирмы и письмо с фото от Пауля, где юношеская команда «Грассхопперса» стала чемпионом Швейцарии в своем возрасте.
«Вот, парни, – сказал я своим сыновьям, – Пашка-то чемпионом страны стал, значит, и вам надо подтягиваться за ним!»
– Да, надо ему написать поздравления.
– Однозначно, ребята.
Кроме того, Женя написала о встрече с Ольгой. Она так и не поняла причину того, почему агентесса решила с ней повидаться, но ничего агрессивного гостья не высказала, хотя она увидела у нее в сумочке, когда та ее открывала, мелькнувшую рукоятку дамского пистолета. Я отписал Евгении, что если агентесса еще раз появится, то намекни ей, что нам есть о чем поговорить в будущем.
В общем, жизнь шла своим чередом. Мы также встречались нашим хорошо поредевшим коллективом, обсуждали планы и перспективы жизни.
Наступил апрель и я поехал с командой в Москву на стартовавший чемпионат страны по футболу. Наш первый матч был с «Торпедо». Шахтинские болельщики были недовольны тем, что сразу на сильную команду попали – лучше бы на слабую, очки бы могли взять. Я же считал, что лучше сразу попасть на сильных, чтобы к концу первенства играть со слабыми.
В общем, игра началась. «Торпедо» сразу придавило нас к своим воротам. Несмотря на то, что у автозаводцев в другие клубы перешел ряд ведущих игроков, клуб был на подъеме. Первый тайм закончился закономерными двумя голами в наши ворота.
«Да, Кольцов совсем не тот! Жалко смотреть на то, что в прошлом один из лучших игроков страны сейчас представляет лишь бледную тень того Кольцова», – обсуждали между собой нашу игру тренер киевлян Виктор Маслов, чья команда отыграла вчера свой матч с ЦСКА, и Качалин, рядом сидел Бобров.
«Ничего, Палыч должен что-то придумать, хотя Валерка Воронин нейтрализовал его полностью, ну поглядим, что возьмет – опыт или молодость», – размышлял про себя Бобров.
Эту воскресную игру смотрели по ТВ и в Шахтах. Люди собирались большими группами у кого-то дома и совместно шумно болели за родную команду.
– Эх, влетит «Гелиос», Иванов молодец, делает защиту «на раз». Кольцов все же слишком стар.
– Погоди, в прошлом году он Европу взял, что за год совсем постарел?
– Взял, но он же появлялся в ней эпизодически, только в полуфинале сыграл.
– Ну и что, команда сильная, смотри, как носятся по полю, что-нибудь должны сделать наши нападающие. А торпедовцы во втором тайме подсядут.
В нашей раздевалке в перерыве Олег и я разбирали моменты, когда нам забили.
– Сань, Воронин тебя хорошо прикрыл.
– Да, Валерка дыхнуть не дает, прессингует.
– Что делать будем?
– Тотальный футбол во втором тайме, то есть прессинг всех их нападающих, они много пьют, поэтому «сдохнут», и, парни, перестаньте пытаться закатить мяч, бейте издалека и, вообще, из любых позиций у ворот. Края, смотрите на центрфорварда нашего, накидывайте ему чаще мячи на голову – у него лоб большой, глядишь мяч в ворота и отскочит.
Все посмеялись и в хорошем настроении вышли на второй тайм.
Перепасовывая мяч, мы линиями накатывали на ворота Глухотко. Торпедовцы метались за мячом, но наша команда грамотно отдавала пасы, оставляя противника «с носом».
