Но в августе будут яркие краски, будут плоды и исходы, причины и следствия и события многих жизней.
Август многое позволяет, открывает, ни к чему не обязывает, отпускает старое и сохраняет память, прощается и встречает, август не привыкает и ничего от других не скрывает.
Все грани доступны всем, и их с каждым августом больше.
Нельзя лишить август граней и богатства, но можно этим полюбоваться. Хочешь взять красоты, она бесконечна, бери, она снаружи, а внутри корни и новые ростки, ростки новых историй и красоты. Багровый цвет крови, бронзовый – кожи, и шифоновые, атласные, шёлковые, бархатные шарфы-пути, пути до самой глубины. Они невидимы уму, лишь крепкому союзу любви и жизни. Август – самостоятельная единица вечной жизни, влюблённая в людей, переплетённая историями с ними, и так продолжится до тех времен, пока у августа достаточно взаимности и сил.
И август будет мне ответом и источником познаний внутреннего мира.
Иногда веру в людей называют «не повзрослела»,
Как будто взрослые – это те, кто уже ни во что не верят.
Некоторые пытаются структурировать веру, запустить многоступенчатую проверку ей же, дать ей обоснования с точки зрения ощутимой материи или не следовать выбору сердца без достаточных на то аргументов.
А разве у магии есть повод, у внезапного желания – предпосылки, разве нужно включать контроль стихийности или искать доказательства смеха и слёз актуальности.
Случается, что вера разбивается и что серьёзность пробивается во взгляде вместе с разочарованием,
И нужно весь свой внутренний ресурс направить на восстановление,
Но после обязательно поверить и самой стать нерушимой базой чьей-то веры.
Пусть потенциалы веры увеличивают шансы неслучайных встреч и предрекают выигрыши и в любви и в лотерее.
И снова в схватке сама с собой
И нет возможности ни выиграть, ни проиграть.
Вдруг перестану глубоко дышать.
В клубке из мыслей забуду состояние улыбки.
Но выход есть, я останавливаю заключения ума
И отпускаю представления о прошлом.
В молчании встречаюсь с телом
уже без оформлений в термины о красоте и наготе,
Уже без нагромождений интеллекта.
И опыт схватки перетекает в направление расслабленной улыбки.
Непоколебимая доброта для меня как непобедимая радость.
И если дарована вера вкупе, то как сказку жизнь можно разрисовывать.
Интересно, моя вера делает меня зависимой и в конечном счёте вредит?
Или всё-таки набирает силу, чтоб в лучшую сторону части жизни изменить?
В доброте я вижу силу духа, в радости – мотив движения.
И только в вере есть две фазы – сопротивления и творения.
Как два полюса у магнита, противоположность соединяет циклы.
А я в зависимости от фазы пишу сквозь смех или сквозь слёзы.
Учусь за ложью видеть чувство и прибегать тогда к союзу,
когда в другом добро и радость воображения силе служат.
Нет худа и добра, есть разноцветные искры огня.
Не хочу больше осуждать, оценивать, сверять с примером,
Этого выбора больше нет для меня.
Есть небо, полное надежд и веры,
Есть почва под ногами, пропитанная мечтами.
Есть человек, душа которого видна не взглядом, а нутром.
Есть замысел и справедливость за всем происходящим.
И за всем стоит мощь невесомого единства.
Я больше не хожу по краю, не испытываю острых граней,
Потому что не передвигаюсь прямо.
Всё есть поле без краёв, без зафиксированной формы.
Всё есть перемена и благоприятная среда для жизни.
