Я видел чистоту в доме, обратил внимание на стоящие на плите кастрюльки, из которых бабушка отливала себе в небольшие термоса аппетитно пахнущий борщ и картошку-пюре с котлетами, и понимал, что Эмма - замечательная хозяйка, что свекровь хвалит ее не напрасно. И меня смешили попытки Веры Васильевны не перехвалить, показать себя на фоне Эммы с чуть более выгодной стороны. И очень хотелось узнать, как отнеслась бы эта женщина к Известия о том, что мы с Эммой женаты. Судя по ее рассуждениям, она об этом даже не догадывается!
Но она говорила и говорила без остановки, я слушал и кивал, с удивлением узнав, что Эмма от меня в восторге, о чем сама же поведала своей свекрови, пока из прихожей не раздалось долгожданное:
- Я дома!
Вера Васильевна, перегнувшись через стол, прошептала:
- Павел, я надеюсь, все сказанное мною останется между нами?
- Конечно, Вера Васильевна, конечно!
... Она снова была в платье. Точнее в сарафане. Точнее в джинсовом сарафанчике, надетом на футболочку. Волосы заплетены в две косички, на лице легкий макияж. Выглядела Эмма лет на двадцать не больше! Но я-то вчера видел ее паспорт! Вообще-то я любил женственность в одежде своих пассий, мне нравились глубокие декольте, обтягивающие платья, разрезы... Но сегодня мои взгляды на женскую красоту кардинально изменились, и вот эта женщина-девочка с сияющими глазами показалась неимоверно привлекательной, притягательной даже! Мне даже представилось, как я тяну ее на колени и усаживаю лицом к себе, задрав этот сарафанчик до самой талии! А потом прижимаю за ягодицы так плотно, чтобы можно было потереться, как вчера...
- Павел, вы за правами? - услышал я неожиданно официально-вежливое обращение.
- Да, я за правами.
- Так пойдемте, я вам их отдам.
Вера Васильевна принялась сосредоточенно нарезать свежевымытый огурец, что-то напевая себе под нос и делая вид, что очень занята этим процессом. Я, конечно же, поспешил за Эммой. Но удержаться, чтобы не подшутить не смог:
- Ну что, колись, Эмма, нравлюсь тебе?
Она резко обернулась, упирая кулачки в бока.
- С чего бы это?
- Бабуля твоя сказала, что ты от меня в восторге, что ночами не спишь, обо мне мечтаешь, восхищаешься моей неземной красотой!
Левая бровь возмущенно изогнулась.
- Ври давай больше! Она совсем по-другому сказала... Ой!
- Подслушивала-а-а, - шепотом протянул я, все еще улавливая пение, доносящееся из кухни. - Не ожидал от тебя! А что если твоя старушка об этом узнает?
Она застыла, встревоженно глядя на меня.
- Нет! Только не говори ей!
- Хорошо! - обрадовался я. - Что мне за это будет?
- А что... что ты хочешь? - она сама испугалась своего вопроса.
Я смерил ее взглядом, отлично понимая, что то, чего я хочу у женщины так просто не получить, подумал и сказал:
- Ты собираешь детей, и мы едем на речку купаться.
Она реально обрадовалась! Как ребенок, всплеснув руками, подпрыгнула на месте! И мне даже показалось, что Эмма сделала ма-аленький шажочек в мою сторону, чтобы... Что? Поцеловать меня в щеку из благодарности? Чтобы закрепить достигнутый эффект, я решил добавить еще кое-что. Для себя лично, так сказать:
- Но когда приедем, ты будешь должна мне один ма-алюсенький поцелуй. Согласна?
Она склонила голову к плечу, отчего одна косичка стала казаться намного длинне второй, как у Пеппи-Длинный-Чулок и прошептала:
