И все-таки работали безотказно, хотя многие из ребят раньше с трудностями не сталкивались.
Второй бригаде дали несколько жилых вагончиков. «Шикарно!» – завидовали товарищи из других бригад: в вагончике было сухо, а между двумя жилыми «половинками» отлично вставала буржуйка. За едой – в столовую: дешево, но и качество соответствовало цене.
Надю снова подкармливала добрая тетя Шура.
А вот и первая зарплата. Девчата получали по тем временам мизерные 600 рублей в месяц, механизаторы чуть больше. Надя откладывала 300–400 рублей с каждой получки и отправляла домой, маме.
– Поправляешься на глазах! Хорошеешь не по дням, а по часам! – радовалась тетя Шура.
– Главное – успокоилась, – тихо призналась Надежда. – Не так тревожно, как дома было…
* * *
Первое казахстанское лето выдалось не таким жарким, как бывает обычно. Из бескрайней степи дул легкий ветерок, под которым ковыль серебряными нитями будто бы вышивал замысловатый узор на зеленой траве.
В свободное время Надя любила смотреть из окошка вагончика, как волнуется степь: она представляла, что где-то недалеко колышется безбрежное море; бирюзовые волны несутся, омывая золотые песчаные берега. Она вглядывалась вдаль, приучая глаза к горизонту. Как все-таки прекрасна, как разнообразна жизнь! Как же хочется дышать, бежать, видеть и слышать весь мир в такие моменты!
По вечерам Надежда бывала у Нерингов: они всегда встречали девушку приветливо, угощали чем-нибудь вкусненьким.
– Настоящее ты, Надюша, наливное яблочко, – довольно говорила тетя Шура. От тебя исходит лучезарное тепло, как от солнышка, а голосок становится звонким, как колокольчик.
Так и осталась Надя «Колокольчиком»: дети тети Шуры, подружившиеся с ней, как с сестренкой, иначе ее и не называли. А в бригаде звали похоже – «Звоночек». Наверное, из-за голоса, который звенел на весь стан, как только появлялась Надя. К ней оборачивались и парни, и девушки.
– Водички напиться! – стучался кто-нибудь из ребят в вагончик, стоило Наде там появиться. Или просили листочек бумаги – письмо домой написать. Надя улыбалась, понимая – им всем просто хотелось с ней пообщаться. А ей и не жалко: многодетная семья дала такую закалку общительности, что в бригаде Надя чувствовала себя совершенно свободно и всегда была в центре внимания, как и в школе.
– Колокольчик ты наш, заходи почаще, – провожали Надю по вечерам тетя Шура и ее ребята. – Нам так нравится с тобой общаться, слушать твои сказки! Если что-нибудь тебе понадобится, ты не стесняйся!
– Спасибо вам, – краснела Надя, – да чем же я заслужила? Сердечное вам спасибо за все!
Но по взглядам многих молодых людей вокруг можно было не сомневаться – Надя Истомина расцвела. Голос девушки и вправду звенел на всю бригаду – от счастья, от прилива сил, от того, что ее новая жизнь была не в пример прежней: надежней и спокойней. Что с того, что приходилось много работать? Надя никогда не боялась труда.
Новая специальность – подручная тракториста. С огромными граблями девушки помогали при заготовке сена. В промежутках между работой можно было даже успеть почитать, чем Надя с удовольствием пользовалась.
– Как тебя зовут? – спросила как-то курчавого, симпатичного тракториста.
– Василий… Вася. Чех!
– Что, настоящий чех?
– Да нет! Из Белоруссии. Фамилия такая! – и снова за работу…
Бывала и подсобная работа: топить буржуйки в бытовках и вагончиках, наводить порядок, иногда – стирать и гладить ребятам одежду.
