– Остальное снимете сами или…
На сей раз он справился с удивлением мгновенно. Недолгая жизнь в Пашкиной шкуре уже не поражала сюрпризами, поскольку эти самые сюрпризы, как оказалось, легко укладывались в некую систему, а потому и перестали удивлять надолго. Допив кофе, Петр совершенно спокойно отставил чашку, подошел к ней вплотную и, не ощущая особого буйства плоти, аккуратненько застегнул на ней брючки – на молнию, потом на пуговицу. Подал ей легкий пиджачок:
– Оденься, золотце…
– И как это понимать? – разочарованно протянула Жанна с видом обиженного ребенка, но послушно сунула руки в рукава, стала не спеша застегиваться.
«Достал он меня, шейх хренов, со своим-то гаремом, – сердито подумал Петр. – Если честно, это все равно, что осуществить детскую мечту – оказаться после закрытия в кондитерском магазине. Сначала лопаешь в три горла, но очень скоро опостылеет. Лапонька, конечно, аппетитная, но сколько ж можно кобелировать?»
Однако нужно что-то придумать из пресловутой мужской солидарности – и чтобы не обижалась потом на Пашку, кукла смазливая, раскомплексованная, и чтобы подозрений у нее не возникло вовсе…
Жанна так и стояла перед ним, недоуменно уставясь глуповатыми черными глазенками.
– Жанночка, – сказал Петр, найдя великолепный выход. – Умеешь ты хранить производственные тайны?
Конец ознакомительного фрагмента.
