Таня недовольно зыркнула на парня, она ответственно считала, что имеет право делать замечание младшему поколению при неуважительном отношении к родителям. Что и запланировала сделать этим же вечером – прийти к нему на работу и напомнить правила поведения с отцом.
– Я тебя умоляю, Витя. Семье ты нужен.
– Да прям – махнул он рукой. – Валька моя вся в делах, бизнес развивает. На тебя глядит, завидует и тянет. И из кожи вон лезет. А я с ней не согласен. Выше головы ведь не прыгнешь.
– Что это ты расклеился?
– Мысли мне поганые в голову лезут.
– А ты их гони.
– А как же? Они уже там.
Таня попыталась найти в Наташе помощь, надеясь, что та поймет и потянет ее от Виктора, но подруга с интересом слушала его причитания. Она же не знала, что Виктор здесь устроился в теньке с бутылочкой пива не зря, а с определенным умыслом – найти свободные уши и в них излить свое горе горькое.
– Сон мне приснился, красочный такой. Должен был быть веселый и радостный, но не тут-то было. Красочный, но грустный, аж до слез.
Танька, как он обидевшись мысленно ее назвал, не испытывала огромного желания продолжить разговор. Он переключился на Наташу – а вот и интерес. И он продолжил.
– Так я во сне плакал.
– Блин, батя, может, хватит? – скривился сын.
– Да что ты? – кисло спросила Таня – на тебя не похоже.
– А потому что за живое взяло. А снилось мне, что я умер – продолжил пояснять мужчина.
– Да как так?
– Так это ладно. Я умер, а сам видел, что после моей смерти происходит.
«А вот тут главное не спрашивать – и что же могло произойти?» – подумала Таня.
Виктор Викторович, не дожидаясь вопроса «и что же могло произойти?», со вздохом продолжил:
– Горе моей семье, Валюшке моей горе, Кире горе. Оставил я свою семью без наследства, без имущества, без денег, без приданного.
– Приданное невестам собирают, а у тебя жених растет – уточнила Таня.
– Вот без всего этого я их и оставил – всхлипнул Виктор.
– А куда все делось? – вредничала Таня.
Виктор Викторович удивился и ответил, как маленькому непонятливому ребенку:
– Так и не было ничего.
– Так чего ж ты страдаешь тогда?
– Так того и страдаю, что нет у меня ничего. Все на Валюху записано. Этот дом, – он махнул головой в сторону своего двора – участок на ней, бизнес на ней, счет в банке на нее записан.
Таня незаметно делала знаки Наташе (видимо слишком незаметно, что подруга не заметила). пришлось шепнуть:
– Пошли.
Виктор продолжил, не отпуская взгляда от Наташи.
– А я кто? Нету у меня ничего, Наташа. Вот Валюха оставит огромное наследство после себя и сыну хватит и мне и внукам моим, которых я все жду и жду. Да, Кирилл?
– Какие внуки, батя?
– В том то и дело. Нет внуков. Вот Таня умрет, тоже наследство оставит.
– Да мне еще рано – возмутилась Таня.
– Я знаю – махнул он рукой на Таню и переключился на Наташу. – А я что? Умру я и никакого наследства не оставлю. Бедная моя семья.
– Так живи сто лет – предложила Таня.
– Издеваешься? – не зло спросил он – сама знаешь, что здоровье у меня не ахти.
– Бегите, – не громко шепнул Кирилл. – Я его задержу.
«Действительно, надо бежать – мысленно согласилась Таня. – Если он сейчас начнет свои болячки перечислять, то до ночи не управится». Она взяла Наташу под руку и потянула за собой, на ходу прощаясь с соседом.
– Мы скоро вернемся, Витя. Мы очень торопимся, сейчас закроют то, куда мы шли и мы ничего не успеем, а это очень важно. Очень-очень – нескладно тараторила она, не давая ему возможность продолжить разговор и уходя от него подальше. – Пока.
