– Зачем им Эми, если у малышки есть вы, – сказала она и ласково посмотрела на раздражённо поджавшую мягкие губы молодую женщину.
Они успели спуститься к главному входу и теперь стояли внизу тёмной лестницы. Сумрачный холл освещали лишь несколько настенных ламп, пока ножки расставленных по периметру кресел стеснительно прятались в собственной тени. Пустой интерьер. Весь этот дом – иллюзия удобства и гостеприимства. Какая же глупость! В месте, где владельцы менялись чаще, чем картинки на марках, не могло быть уюта.
– Люди захотят знать правду. Они уже знают. Отношение общества к таким детям всегда слишком сложное, – едва слышно проговорила Джиллиан. Она мучительно пыталась скрыть сквозившую в словах горечь, но вряд ли смогла обмануть миссис Ван Берг. Та знала её слишком давно.
– Вы лоббист, Джиллиан, – так же тихо ответила Эмили. – И привыкли играть в Го сразу за двух игроков, включая в стратегию не только аргументы и сухую статистику, но и совершенно непросчитываемое влияние своей харизмы. Поверьте, смелые рыжие женщины неизменно привлекают внимание толпы, но сжечь их или вознести на трон решает один-единственный мужчина. Ваш уже решил. И следующий свой ход он отдал вам.
Решил… Джил непроизвольно обняла себя за плечи, словно пыталась одновременно укрыться и от холодного сквозняка, и от проблем.
– Не уверена…
– Вы слишком глубоко спрятались в свою раковину, милая. Бен ждал шесть лет и теперь уверен, что его жена справится. – Ван Берг ободряюще улыбнулась. – Леденцы.
Перед глазами неожиданно возник обычный бумажный пакет, а уже в следующее мгновение первая леди покинула дом.
Постояв ещё немного около входа и окончательно продрогнув, Джил задумчиво подбросила свёрток. Спряталась в раковину? Ах, если бы было так просто. Прошли те времена, когда страна знала её под другой фамилией и едва ли не другим человеком. Когда не мучили сомнения, когда она рисковала чужими жизнями и меняла их, точно фишки. Однако теперь всё иначе, и Джиллиан Рид ни за что не хотела возвращаться к прошлому, которое настойчиво ломилось в наглухо закрытые окна и двери.
Но длинно выдохнув, она посмотрела на равнодушный портрет Вашингтона, а потом стремительно взбежала по лестнице и лицом к лицу столкнулась с хмурым Барретом.
– Я сделаю всё, что захочет ублюдок с фотографиями, – тихо проговорила она и схватила секретаря за руку. – Всё что угодно, лишь бы Сандерс не сел в президентское кресло. Бен ни о чём не узнает. Не смей ему говорить, намекать и даже думать о сделке в его присутствии не смей! Я делаю это не столько для него, сколько для Эми. И мне плевать, кого придётся обмануть, купить или убить.
– Слишком опасно, – так же негромко и быстро проговорил Баррет, а потом оглянулся через плечо. – Если они в курсе про Эми, то за вами следят.
– Шпионы? – Джиллиан хищно улыбнулась, чувствуя в душе смрадную панику. Три недели! Им надо продержаться три недели… – Прекрасно.
– Миссис Рид?
Она взглянула на Элвина, который недоумённо приподнял брови и явно ждал каких-нибудь пояснений. И тогда Джиллиан грустно усмехнулась.
– Договорись о встрече.
– Вы когда-нибудь… расскажете своему супругу про… – Баррет неожиданно замялся, а Джил на секунду прикрыла глаза.
– Про снимки? – прямо спросила она и после кивка договорила. – Да. Как только его задница коснётся президентского кресла. Вот тогда мы поговорим. Ни секундой раньше.
