– Я запрещаю тебе в это вмешиваться, – почти по слогам произнёс Бен, а она нервно сглотнула, поняв, что ей приказали. Рид действительно требовал и не сомневался, что Джил подчинится. – Пока я не узнаю, что ты скрываешь и так безумно боишься выдать, тебе нельзя верить.
Она на мгновение застыла, а потом нервно усмехнулась.
– Пробуешь себя в роли шантажиста? Неплохо, но поздновато…
Джил замолчала, когда он неожиданно шагнул к ней и припечатал рукой дверь, отрезав пути для бегства. С высоты своего роста Бен разглядывал её из-под полуприкрытых век и, казалось, мечтал свернуть Джиллиан шею.
– Да ну? – выплюнул он и скрипнул зубами.
– Хватит! Хватит лезть в мою работу и в мою жизнь.
– Ты сделала свой выбор. Не пожалей.
– Что?! Тебя это вообще никак не касается! – фыркнула она. Бен же помолчал пару секунд, а затем скривился в пустой протокольной улыбке.
– Миссис О’Конноли, вы отстранены, – сухо проговорил он и резко отдалился, чтобы демонстративно распахнуть злосчастную дверь. – Прошу.
– Что?!
– Вы свободны.
– Какого чёрта, Рид!
– Я выразился как-то непонятно? Вон.
Унизительный приказ резанул по гордости, вынудив вскинуть голову и едва ли не с ненавистью посмотреть в спокойные глаза Рида. Он не имел никакого права так с ней обращаться!
– Попутал меня с прислугой?
– Либо ты говоришь, либо пошла вон.
– Не ты меня нанимал, чтобы приказывать. Слышишь?
– Идите вон, миссис О’Конноли.
– Ты, —взвизгнула она и ткнула пальцем в масляное пятно на футболке, – окончательно зарвавшийся эгоистичный, заносчивый, грязный ублюдок!
Бен выслушал её молча, а затем наклонился к её лицу, презрительно скривил губы и выдохнул:
– Вон.
Ошалев от такой наглости и невероятного чувства обиды, Джиллиан стиснула зубы и вылетела под усилившийся дождь. Через секунду за спиной раздался грохот закрывшейся двери и что-то оглушительно лязгнуло.
Как он посмел?! Джил бежала по вымощенной плиткой дорожке и едва не метала во влажную пелену молнии. Как только подумал, что может требовать от неё что-то?! Приказывать! Выгонять! Что за наглый, самоуверенный эгоист! Какое у него право вмешиваться в её жизнь, утаивая свою? Она же не спрашивает, как часто он трахал Алишу и трахает ли вообще. А между прочим, в их ситуации это весьма животрепещущий вопрос!
Джил зарычала, рванула на себя кованую дверь и застонала, стоило только очутиться на улице. Потому что прямо перед воротами, в плащах-дождевиках и под разномастными зонтами толклись репортёры и журналисты, которые очень хотели поговорить. Тут же мелькнула первая вспышка.
– Миссис О’Конноли, – раздался голос, пока она пыталась проморгаться, – как вы прокомментируете события вокруг мистера Рида?
– Последует ли официальное объяснение?
– Вы уже знаете сегодняшние рейтинги?
– Что сказал Вашингтон?
– Это…
– …правда?
Вопросы доносились со всех сторон, пока Джиллиан прокладывала путь сквозь толпу и с каждой секундой злилась всё больше. Рид должен выйти прямо сейчас. Обязан! Раз уж запретил вмешиваться в свой скандал, так избавил бы от приставучих ублюдков.
– Кто будет курировать расследование?
– Будет ли расследование вообще?
Голоса звенели, резче становились щелчки фотокамер, словно хотели расстрелять из стеклянного дула горячего материала. И среди этого гвалта, продравшись сквозь шум, чей-то спокойный вопрос прозвучал слишком уж дико:
– Примете ли вы завтра участие в теледебатах? Говорят, вам было отправлено приглашение.
