Когда мне исполнилось пять, мама купила мне книгу про одного известного футболиста. Тогда я только-только стал читать по слогам, а предложения в тексте казались очень длинными и объемными. Поэтому мама каждый вечер читала мне перед сном. А когда она закончила знакомить меня с историей аргентинца, я расплакался. Меня поразила его биография. Диего Марадона – чемпион мира, когда-то тоже был ребенком из самой обычной семьи, но своим стремлением и упорством он вырос и стал легендой мирового спорта. Сколько же у него было взлетов и падений, просто не счесть, как и голов, которых он забил. И тут действительно было чем восхищаться. Люди называли его Богом футбола, а мама спросила, почему я плачу. Я ей ответил:
– Ну как? Мальчик отыграл матч со сломанной рукой и привел команду к победе.
– Лучик мой, это называется сила духа. Она способна на многое и даже поднять человека до небес.
– Я тоже хочу быть футболистом.
– Хочешь? Значит, будешь!
Вот так у меня появилась мечта. Мечта стать футбольным гением. Пускай я не был таким упорным, как Марадона, но зато мое стремление ничем не отличалось от стремления звезды.
Девчонка утерла мне нос. Я сразу провалился в печаль. Испытал на себе колкость такого чувства, как унижение.
«Меня обыграла девчонка! Меня! Мальчишку! И… девчонка!».
Все прошлое лето я был занят тем, что раздумывал, как бы насолить этой малявке, но Лера оказалась еще тем крепким орешком. Всякий раз, реализовывая очередную проделку в ее честь, девочка ловко выходила сухой из воды. Правда, ей было мало отбиться – она любила побеждать, поэтому умело расставляла всюду свои сети, в которые я каждый раз попадал как в первый.
– Ба, смотри! – в кухню влетела маленькая дюраселина.
Лерка подбежала к бабушке и начала интенсивно размахивать прямо перед ее лицом картонной коробкой, в которой наверняка была припрятана какая-то настольная игра.
– Здравствуйте, деда Степа! – следом за внучкой на пороге комнаты появился Степан Лаврентьевич.
– О, привет юным джентльменам! – добродушно ответил Леркин дедушка и направился прямиком к плите, чтобы вновь вскипятить чайник.
Вода еще была относительно горячей, но деда Степа предпочитал пить чай с «парком»
– Лерка, ну не тряси ты над столом! Лучше вон – иди, полотенцем оботрись, а то с тебя брызги летят.
На что девчонка, развернувшись к бабе Нине спиной, начала тут же корчить рожицы и, перепрыгивая с одной ноги на другую, стала удаляться вдаль по коридору, ненароком задев вошедшего в дом Кира. Я помахал ему ладошкой, а он в ответ бросил:
– Тема, привет! – и поспешил вслед за своей сестричкой.
– Лерка, ты почему с гостями-то не здороваешься? – громко возмутилась Нина Анатольевна ей вдогонку.
Каскад светлых волос разлетелся в стороны, и девчонка резко повернулась. Хотя бы дома она снимает свою любимую кепку. Раньше мне думалось, что она даже спит в ней.
За этот год Лера немного изменилась. Она стала чуть выше ростом и отстригла короткую, не закрывающую бровей челку, за которую можно дергать, пока восьмиклинка покоится где-либо еще, помимо ее чудной макушки.
– Какие гости? Ваш юный джентльмен, – передразнила своего дедушку Лерка, – уже давно влился в наш дружный семейный подряд.
Она бросила на меня испытывающий взгляд и быстро скрылась в своей комнатке. Мне же оставалось только гадать. Как она относится к слову «семья»? Может, эти ее колючки – своего рода бойкот? Может, я и в самом деле стал злоупотреблять гостеприимством? Надо потом будет поговорить с ней об этом.
