Буран 2.0 - страница 18

– Давайте уже ближе к делу.

– Мистер президент, на основании собранных данных уже сейчас можно сказать, что, помимо известных физических законов, существует некая сила (или силы), способная даже временно изменять базовые законы природы, происхождение которой пока непонятно, причём достаточно недобрая к людям. Вернее, она – эта сила – использует людей для каких-то своих целей, считаясь с ними не больше, чем сами люди считаются с назойливыми насекомыми. Эта сила способна на многое. Например, воздействовать на сознание людей, подчинять его и управлять им. Правда, не всегда и не всех. Вчерашнее покушение наглядно это продемонстрировало. Несомненно, сознание охранника было перехвачено – я так это называю, – но до конца подчинить его она, эта сила (или, может быть, они, то есть силы) так и не смогла. Ведь в самый последний момент он опустил оружие и отказался стрелять…

– Он ещё явственно сказал: «СЕТЬ»…

– Мы к этой фразе ещё вернёмся. Это решение – а оно требует определённого мужества – его и погубило. Как только кому-то стало ясно, что подопытного нельзя заставить стрелять, его выключили, как ставшее ненужным устройство, – он рухнул, словно мешок, у вас перед столом. И потом грубо перетасовали память…

– Кто, кто выключил?

– Этого я пока, к сожалению, не знаю… А когда подлог мне и мистеру Макларри стал очевиден, кем-то было решено отключить ему жизненно важные функции. Я с такими вещами уже сталкивался. Программ уничтожения в таких случаях, как удалось определить, немного. И все они незатейливы. Главное в них одно: человек с захваченным сознанием совершает неадекватные поступки – в нашем случае стал киллером, – а после выполнения задания нейтрализуется. Но становиться киллером – это не обязательно. В принципе, его могут заставить делать всё что угодно, ненужную память потом стереть, а освободившееся место заполнить тем, что называют каждодневной рутиной. Подопытный живёт себе спокойно дальше, ни о чём не подозревая. Но это только в том случае, если содеянное можно скрыть. Впрочем, и о тайне тоже не всегда заботятся. Важность событий и реакция на них у этой… э-э-э… субстанции лежат зачастую вне человеческой логики. Ясно одно: если же подопытного считают очень опасным – его уничтожают. Либо провоцируют на суицид, а если он не поддаётся – я об этом ещё отдельно скажу, – инсультом блокируют высшую нервную деятельность; а если этого недостаточно, то через две минуты – инфаркт и остановка сердца. Так поступили с мистером Джексоном.

– Как? Как это возможно?

– Мистер президент, человек хрупок, а я работаю в организации, которая знает об этом очень хорошо. Если позволите, я продолжу… Надо признаться, в его случае есть один нюанс, с которым мне не приходилось сталкиваться. У него на руке обнаружили татуировку. Четыре буквенных символа. Татуировка старая, причём когда-то была неудачная попытка её свести. На коже в этом месте – грубый шрам, но буквы всё равно остались разборчивы. Мистер Макларри не верил своим глазам, потому что, во-первых, пирсинг и татуировки запрещены контрактом, а во-вторых, он готов был поклясться, что никакой татуировки до вчерашнего дня у Джексона не было. Дальше начинаются чудеса. Файлы с фотографиями, на которых она была зафиксирована, были скопированы на компьютер, который вечером загорелся – короткое замыкание в блоке питания. Словно компьютеры в ФБР – с китайской помойки. Самого фотографа неизвестные ограбили и избили по дороге домой. Фотоаппарат – не из дешёвых – пропал вместе с бумажником, а сам он, с перевязанной головой, уже не помнит ни о какой татуировке. Я настоял спуститься в морг и там выглядел полным идиотом – татуировка с тела исчезла, как не было! А перед нашей встречей, уже здесь, в Белом доме, я попросил мистера Макларри вспомнить вчерашний день. Он, в принципе, верно всё запомнил, но когда я спросил, что он скажет о татуировке на руке его бывшего подчинённого, он очень удивился и решил, что я что-то путаю, потому что условиями контракта, бла-бла-бла и так далее, по тексту. Другой человек на моём месте уже подумал бы относительно себя: а не пора ли врачу показаться – с такими странными видениями и такими навязчивыми вопросами? Но у меня есть хорошая профессиональная привычка записывать важные события и разговоры на телефон. Правда, с такой работой эта привычка всё больше принимает параноидальную форму, потому что особо важные данные я, вдобавок ко всему, шифрую и отправляю в облако. Но иногда привычка себя оправдывает. Вчера вечером мой телефон мирно лежал на столе – и вдруг ни с того ни с сего упал на пол. Поднял – не работает. Обратился в сервис – говорят: зачем вы его отформатировали? Уверяю: со стола упал – не верят! Если бы не облако… Господин президент, взгляните на это и послушайте.