И все пунктирно намеченное, еще невысказанное и, как тебе кажется, сокровенное, ты вынужден оставлять на потом. Чтобы перенести это все уже в другой рассказ, который в конечном итоге тоже, как правило, оказывается незавершенным, недописанным, невысказанным до конца, как предыдущие твои рассказы. И так до бесконечности. То есть до конца жизни. Поскольку полностью законченных произведений попросту не бывает. Как не бывает и полностью законченной жизни. В них – рассказах, всегда должна быть перспектива на будущее. Или, как говорил святой Августин: «Настоящее прошедшего – память. Настоящее настоящего – созерцание. Настоящее будущего – ожидание. А все это вместе – отсутствие времени или нашего представления о нем».
Именно вневременность, где есть и прошлое, и настоящее, и будущее и есть, по-моему, признак настоящего рассказа. Такого, например, как рассказ Хемингуэя «Что-то кончилось…»
Этот рассказ из раннего сборника писателя «В наше время», вышедшего в 1925 году, по моему мнению, будет современен всегда как раз потому, что в нем время будто отсутствует. А чувства героев – Ника и Марджори, подлинны и трогают читателя, будь то 20-е годы двадцатого века (когда был написан рассказ) или 20-е годы века нынешнего, уже двадцать первого…
Что и говорить, писалось «старине Хэму» в начале его творческого пути в Париже очень хорошо и почти легко. И это был действительно праздник, прежде всего духа…
А вот на Кубе, где уже всемирно известный писатель жил в пятидесятых годах прошлого века со своей четвертой, и, кажется, не столь уже горячо любимой, как первая жена Хэдли, женой Мери Уэлш, в своем поместье «Финка-Вихия», под Гаваной, особенно в последние годы, Хемингуэю писалось уже не так легко и просто. И проза из-под его пера (точнее, карандаша – поскольку он любил писать именно хорошо заточенным карандашом) выходила порою уже не такая свежая, как прежде. Хотя и очень хорошие книги: «По ком звонит колокол», «Праздник, который всегда с тобой» были тоже написаны на Кубе, где Хемингуэй в общей сложности прожил более двадцати лет. Но и «Острова в океане» – книга средненькая, тоже была написана в то время. А середнячком в чем угодно, будь то борьба на руках или ловля большой рыбы, Хемингуэй быть не хотел. Это его не устраивало. Однако ощущение, что дар твой, как песок или вода между пальцев, куда-то уходит, все чаще занимало его, делая мрачным…
Впрочем, повесть-притча «Старик и море», написанная в 1952 году, за которую писатель в 1954 году получил Нобелевскую премию в области литературы, тоже была написана на Кубе. Но даже эта повесть, на мой взгляд, главным в которой, по словам самого автора, было то, что «земля пребывает вовеки» и где важен стоицизм человека перед лицом Судьбы, когда он должен сохранять мужество и достоинство в любых обстоятельствах, гораздо слабее его ранних рассказов. Таких ярких. Таких кристально чистых, свежих, словно большие капли утренней росы на ровно подстриженных газонах парижских скверов, освещаемых первыми лучами восходящего солнца, играющими в этих каплях всеми семью цветами радуги. И сам Хемингуэй, конечно же, по-видимому, это понимал. А после пятидесяти пяти лет его начали донимать не только сомнения в своем таланте, но и болезни. Ухудшилось зрение. И Хемингуэй порою не только не мог писать, но даже и читать ему было трудно. А ведь он всегда говорил, что: «Каждый человек рождается для какого-то дела». И вот этого любимого дела у него, по сути, не стало. Не оттого ли он и выстрелил себе в голову из одного из своих охотничьих ружей? Будто бы подтвердив свое же высказывание: «Мужчина не должен умирать в собственной постели. Или в бою. Или пуля в лоб…»
