Цель перед экипажем спринт-разведчика «Сюита» стояла вполне прозаичная: осуществить исследование звезды на самой периферии Метагалактики, входящей в небольшую спиральную галактику, побывавшую недавно, по земным наблюдениям, в ранге сверхновой.
Ее вспышку астрономы увидели неделю назад, стало быть взрыв произошел примерно за четыре миллиарда лет до этого. А с учетом того, что спринт-разведчики пользовались технологией СПВ (Сворачивания Пространства-Времени) или, по-простому, Нуль-Т, то, оказавшись в районе звезды в настоящее время, они могли наблюдать то, что происходит с бывшей сверхновой сейчас. Все легко, просто и довольно-таки буднично для конца двадцать второго века.
Между собой члены экипажа «Сюиты» называли свой шустрый кораблик «Суетой». Действительно, суета – прыжок, исследование объекта за пару суток, самое большее – за неделю, прыжок назад, новое задание, снова прыжок… Туда-сюда, туда-сюда – суета, одним словом.
3.
Нынешней полет ожидался таким же рядовым скачком, не более. Поэтому фразу штурмана Родионова: «Что за ерунда?» сначала за сигнал тревоги не восприняли.
– Нет, ну что за ерунда? – повторил Родионов, уже с явной целью привлечь внимание остальных членов экипажа. – Командир, посмотри, где мы выскочили!
Истоцкий бросил взгляд на сферу Показателя.
– Двести сорок парсеков от цели, – хмыкнул он. – Действительно, двести парсеков туда – двести сюда, какая ерунда!
– На тебя не похоже, Сергеич, – весело добавил космолетчик-исследователь Леха Хрумкин.
– Заткнись, Леха, – огрызнулся Родионов. Ответить командиру в подобном тоне постеснялся, но, тем не менее, изрек с явной обидой в голосе: – Ты, Геннадьич, посмотри еще, что Бортовик выдает.
Истоцкий ловко крутанул ладонью над инфополем Бортового Компьютера, разворачивая висящие в воздухе строки в свою сторону и прочитал вслух:
– «Свойства ПВ отличны от нормы. СПВ к заданным координатам невозможно. Аварийный останов Преобразователя. Введите новые координаты». Круто! Ты когда-нибудь с подобным сталкивался, Сергеич?
– Нет, конечно! Такого просто не бывает.
– Но есть же, – хмыкнул Истоцкий. – Сам видишь.
– А Бортовик накрыться не мог? – почесал седеющий ежик волос Родионов. – Или… Преобразователь, не приведи господи?
– Бортовик! Ты че, Сергеич? – гоготнул Леха Хрумкин. – Там же кристалл крепче алмаза! Он в принципе не накрывается.
– Ну, а если бы Преобразователь… – осторожно продолжил Истоцкий. – Прости, что поминаю имя Твое всуе! – полуобернулся он назад, где, в кормовой части «Сюиты» располагался Преобразователь, бог СПВ. – Если бы Преобразователь… гм-м… накрылся, да еще в процессе СПВ… Где бы, что бы сейчас от нас было?
– Тоже верно, – согласился штурман. – И что теперь?
– Для начала давайте осмотримся. Как там наша пыхнувшая звездочка? Отсюда все ж получше видно. – Истоцкий увеличил часть изображения на экране Визора.
На экран он глядел минут пять, молча, только привычно похмыкивая. Затем обернулся назад и увидел, что Леха Хрумкин буквально разинул рот и выпучил глаза, уставившись в экран.
– Смотрю, тебя картинка тоже впечатляет, – усмехнулся Истоцкий.
Вместо ответа Хрумкин выдавил из себя что-то нечленораздельное, тыча пальцем в центр изображения.
– Да что вы там увидели? – заинтересовался Родионов, который все еще продолжал мучить Бортовик. А когда посмотрел внимательно на экран Визора – даже побледнел.
– Батюшки святы! – простонал он, раскачивая головой. – Звездочка-то только-только жахнула! Дня три от силы…
