Настя протянула руку и уверенно, но с вызовом сказала:
– Очень приятно.
– И мне,– он наклонился, поцеловал ей руку,– А вы и впрямь очень красивы. Сушей ангел. Алекс не врал. Прямо Дюймовочка из сказки.
Того, что ей поцелуют руку Настя не ожидала, приятно удивилась и с интересом посмотрела на Макса. Так же неожиданно, он назвал его не Лешей, а Алексом, это было странно. Высокий, крепкий, дорогой костюм сидел на нем безупречно. Волосы длинные, волнистые красиво подстрижены. Глаза светлые, кажется серые, смотрели недвусмысленно пожирая. Легкая небритость, придавала особую элегантность и шарм. « Халеный, избалованный, к тому же бабник» пронеслось у нее в голове.
– Не знала, что он обо мне кому-то уже рассказывал?– в ее голосе звучала брезгливость и пренебрежение.
– Не беспокойтесь, только хорошее. Ну, не буду вам мешать. К тому же дела ждут. Я украду его у вас на минутку? Очень прошу.
– Пожалуйста,– она держалась уверенно, но настороженно.
Они вышли и закрыли двери.
– Надеюсь, я все не испортил?– спросил Макс сразу.
– Почти,– сказал Леша и потрепал себе по волосам, проваливаясь опять в ощущения воспоминаний.
– Ну, извини. Слушай, теперь я тебя понимаю. Она классная! Все при ней! Тебе повезло, брат! Она супер!
– Я должен идти.
– Я достал туфли, как ты и просил. Возьмешь сейчас или отнести тебе их в машину?– он потрес красивой коробкой с бантом и поставил ее на стол рядом.
– Не сейчас. Давай официант принесет до десерта.
– Ладно, иди. Удачи. Я за тебя рад,– он похлопал его по плечу.
Леша зашел какой-то слегка смущенный, мельком бросил на нее взгляд и сел за стол.
– У тебя все хорошо?– спросила она, пальцами гладя ножку бокала, ему даже это показалось эротичным, он быстро опустил глаза:
– Все нормально. Как ты? Не скучаешь?
– Нет. Ты какой-то загадочный. Как будто задумал что-то?
– Нет. С чего ты взяла? Вовсе нет.– « От тебя, похоже, ничего не скрыть!», его глаза бегали, он взял вилку в руки и стал ее крутить.
« Что-то он разнервничался. Точно что-то задумал!»– подумала она, но решила сменить тему:
– И давно вы дружите?
– Да, давно. С детства. С детдома, я уже говорил.
– И что? Меня одобрили?– ее тон был не добрый, скорее раздраженный.
Он наклонил голову и вопросительно посмотрел «Что ты хочешь этим сказать?»
– И много девушек он одобрил? Скольких ты привозил сюда на своей машине, угощал ужином, знакомил с богатым ловеласом другом. Что многие на это клюют? А скольких он отбил у тебя? Он же бабник, клеймо негде ставить!
Он чувствовал в ее голосе горечь и обиду, но не понимал почему.
– Причем здесь он? Я не устраивал смотрины. Ты первая, кто ужинает со мной здесь. Ты вообще первая с кем я ужинаю. И уж совершенно точно, единственная кого я представил ему. Не понимаю, почему ты злишься, но я не хотел тебя обидеть. Да он не идеальный, но он мой единственный друг.
Она опустила голову, волосы волнами закрыли ее лицо:
– Извини. Я, наверное, не так все поняла. Я не верю ему. Но ведь вы такие разные…
Настя не договорила, открылись двери, и официант закатил столик с блюдами. Для Насти это было как спасение от неудобных объяснений. Официант расставил салаты со знанием дела, взял бутылку вина одним пальцем за донышко, двумя за горлышко и показывая ее им сказал:
– Господин Ивлев распорядился по поводу Бордо тысяча девятьсот восьмидесятого года.
Леша вопросительно посмотрел на Настю и кивнул в сторону бутылки.
