– То, что она имела предвзятость к кому бы то ни было, – передразнила я Макса, – я сама знаю. Кому-то ее лечение, может, и шло на пользу, но не Тиму.
– У нее были трудные пациенты, со многими из них иначе нельзя было, пойми. Наш док всегда говорит, что она очень грамотный специалист, – он недовольно стряхнул мои руки.
– Я ее не обвиняю, и не мне судить о ее компетенции, но «овощей» у нее было больше, чем у остальных.
– Допустим, – Макс отвернулся от меня, – ты смогла ее отвлечь или развлечь. Как ты там выражаешься?
– Впечатлить, – подсказала я.
– Впечатлить, да. Что потом?
– На неделю она занята мной, а потом возвращаетесь вы. Тим переходит обратно к нашему доку и все. Как видишь, смерть Марго мне не требовалась, я не так страшна, как малюет меня доктор Вагнер.
– Он считает, что ты опасна, и планирует отправить тебя на лечение в другую клинику, – тихо произнес Макс.
– Если меня переведут, то ты позаботься о Тиме, хорошо? – мне стало грустно, если директор что-то решил, то он приложит все усилия для реализации планов. Потому он и директор.
– Странно, что в первую очередь ты говоришь не о себе, а о Тиме, – он повернулся ко мне, я увидела в глазах Макса тревогу.
– Он тут не должен быть. Это не его жизнь, Макс.
Понимая, что мой отъезд неизбежен, я рассказала Максу все о Валерии и ее отчиме, о плане брата и сестры, о ее визите, о том, как она убивает своего брата. Так долго я никогда не говорила. Макс слушал меня, а когда я закончила, сказал только одну фразу:
– Может быть, доктор Вагнер и прав.
***
Обиделась ли я тогда на Макса? Нет. Я понимала, что мой рассказ кажется странным, но жизнь иногда преподносит такие хитросплетения, что и не выдумаешь, если захочешь. Обида пришла, когда спустя пару дней меня пригласил к себе в кабинет лечащий врач. В кабинете меня ожидал не только док. Валерия сидела в кожаном кресле, выпрямив спину и сложив руки на колени, всем своим образом демонстрируя полную покорность. Синий брючный костюм, шелковая блуза с бантом, собранные в пучок волосы и лиловые балетки завершали кроткий образ и делали ее похожей на гламурную гимназистку.
– Вы, кажется, знакомы? – спросил док у нас. Мы обе кивнули. – Хорошо. Диана, я знаю, что ты очень подружилась с братом Валерии, и это очень радует нас.
Это «нас» меня категорически не радовало. Лера смотрела на меня изучающе.
– Я также знаю, – продолжал док, – что Тим рассказал тебе историю своей жизни, которая тебя очень впечатлила.
Я молчала, обдумывая, что скажу Максу при встрече. Правду говорят, что мужики хуже баб. Сплетники еще те.
– Мы понимаем, что поверить в эту историю не трудно, ведь Тим – новый человек, он тебя никогда не обманывал, и ты не ожидала от него обмана. Именно поэтому я принял решение пригласить Валерию и тебя, чтобы расставить все точки. Мы не против вашей с Тимом дружбы: тебе и ему это полезно. Но ты должна понимать, что Тим – ребенок, попавший под дурное влияние. Он подсознательно пытается себя оправдать и верит в то, что говорит. Это не делает его плохим или хорошим. Это просто защитная реакция.
– Я осознала, что Тим – ребенок, попавший под дурное влияние, – подытожила я, взглянув на Валерию. – Что-то еще?
– Диана, присядьте, – она указала на кресло рядом с ней. Я не хотела продолжать разговор, но уйти просто так нельзя, надо учиться играть на поле противника. Я присела рядом с Валерией.
