Быль. Небыль. Возможно будет - страница 13

Параллельно танцам, я стал заниматься художественной фотографией. У меня была неплохая зеркальная камера «Зенит». Готовые проявители и закрепители я никогда не покупал, а приобретал необходимые химические реактивы и, смешивая их по особым рецептам, получал нужное. Снимал пейзажи, портреты. Работал с освещением. Проявлял пленки и печатал снимки всегда сам. Сейчас, к сожалению, молодежь лишила себя этого удовольствия. Цифровые камеры, сервисная печать дают, хотя и четкие, но холодные и бездушные снимки. Сходите когда-нибудь на выставку художественной фотографии и убедитесь сами.

Вскоре мое сложное положение со временем еще усугубилось. Мама безоговорочно решила обучать меня и Розу музыке. Это было первое и последнее принуждение с ее стороны. В комиссионном магазине нам купили немецкий аккордеон и наняли учителя музыки. Забавное заключалось в том, что тот оказался преподавателем по классу фортепьяно и совершенно не умел играть на аккордеоне. Но методику преподавания он знал, и, худо-бедно, через год мы с сестрой уже наяривали десятка два песен и пьес. Потом мы, конечно, восстали, мама сдалась, и наши мучения на этом закончились.

За это время мы успели переехать в другую квартиру соседнего дома, где комнаты были больше и уже подведен магистральный газ. В квартире жили еще две семьи, в каждой из которых по девочке одного со мной возраста. Вечерами стало еще веселее. Приходили друзья, мы собирались в одной комнате и устраивали показ театра теней из, вырезанных своими руками фигур, или растягивали на стене простыню и смотрели через фильмоскоп диафильмы. Они продавались тогда в каждом газетном киоске, но особенно богатый выбор был в специальном магазине в Столешниковом переулке.

Как-то всем классом нас повели на экскурсию в центральный аэроклуб имени Чкалова. Экспонаты настолько сильно подействовали на меня, что я стал буквально бредить авиацией, запоем читал книги о летчиках и самолетах. Не помню, у кого и на что выменял шикарный фотоальбом с глянцевыми фотографиями и техническим описанием всех самолетов времен второй мировой войны. В это время я заканчивал седьмой класс семилетней средней школы. Надо было определяться с местом дальнейшего учения. Случайно узнал, что на Соколе в Чапаевском переулке есть спецшкола ВВС. Поехал туда и выяснил, что поступить в нее возможно после окончания седьмого класса. Курсанты учатся там три года по программе средней школы и изучают дополнительно специальные предметы. После окончания получают обычный аттестат зрелости, но направляются в авиационные училища для дальнейшего обучения. Стоит ли говорить, что сразу, получив аттестат за семилетку, я немедленно поехал туда и подал документы.

Вопрос о зачислении должен был решиться лишь в августе и на летние месяцы мы, как всегда, поехали в Судак, где меня ждало еще одно увлечение, но на этот раз противоположным полом. Она была местная и считалась самой красивой девушкой в поселке. И это было правдой. В свои пятнадцать лет Света выглядела вполне оформившейся, отлично знала себе цену и за ней ухлестывала вся молодежь Судака. Однако, как не странно, она ответила мне взаимностью. Местные ребята ревновали и неоднократно хотели меня отлупить. Но у меня тоже была своя компания. Потом мы, как-то сблизились с ними, даже подружили и, намеченные санкции, отпали. Первый раз в жизни я поцеловал девушку, то есть ее, в парке санатория министерства обороны. После танцев на танцверанде санатория мы нашли незанятую лавочку и устроились на ней. Стояла душная крымская ночь, пропитанная запахами моря, лаванды и роз, надрывались цикады. Я хотел ее поцеловать, и она это чувствовала, потому что молча показала пальцем на освещенное окно спального корпуса, в котором виднелся темный силуэт головы человека, наверняка смотревшего в нашу сторону. Я решил подождать. Шло время, но голова не исчезала. Наконец, когда терпение было почти исчерпано, и я уже решил переместиться в другое место, в окне зажегся дополнительный свет настольной лампы и мы ясно увидели арбуз, невинно расположившийся на подоконнике. Отхохотавшись, я бросился в атаку, но промахнулся и мой поцелуй пришелся в промежуток между ее носом и губами. Я был посрамлен, и повторить попытку уже не решился. Следующий раз я поцеловал девушку четыре года спустя более опытным поцелуем, и она стала моей женой.