Вдоль горы Алчак, нависшей над морем, по ее склону когда-то шла каменная тропа, ведущая в соседнюю бухту. Затем по ее середине произошел обвал, и в этом месте осталась гладкая вертикальная стена шириной метров в пять. Заботливые люди соединили края этой тропы деревянным настилом шириной всего в полметра, но с перилами. Я еще застал этот мостик, нависший на высоте нескольких десятков метров над россыпью скальных обломков. Его окрестили «чертовым мостиком». К сожалению, и он разрушился. Мы, ребята, все же ухитрялись перебираться через эту пропасть, выискивая небольшие выступы, куда можно было, хоть немного, поставить ногу и ухватиться рукой.
Вот к этому «чертовому мостику» мы с Галей и отправились. Быть может меня «нечистый попутал», а скорее всего для бравады, я переправился на другую стороны и хотел, было, вернуться назад, как вдруг увидел, что она уже собралась следовать за мной. Я пытался отговорить ее, но тщетно. Галя уже вставила ногу в ближайшую выемку, ухватилась за выступ и повисла над пропастью. Мне были известны все выемки и выступы скалы, все хитрости перехода, она же все делала впервые. Галя висела, а я похолодел и почувствовал, как сердце прыгнуло куда-то вниз и остановилось. Первые секунды я был парализован страхом. Затем, чуть дыша, стал советовать, что делать дальше. Эти метры перехода стоили мне, наверное, столько же лет жизни. Но все окончилось благополучно. На обратной дороге я категорически отказался испытывать судьбу дальше, и Алчак мы огибали вплавь морем, держа одежду в руках.
В другой раз мы решили посмотреть знаменитую Сердоликовую бухту, которая находится между Судаком и Феодосией. Ехать туда на попутной машине было неинтересно, и мы пошли прямиком вдоль берега через горы. Дорога была очень трудная, но часа через четыре мы уже стояли на обрыве над Сердоликовой бухтой. Однако, чтобы попасть туда надо было пройти еще почти километр вдоль берега по снижающейся тропе, а затем, уже по пляжу, вернуться обратно. Между тем, она была прямо под нами, и мы рискнули спускаться с высоты около двухсот метров по этой почти вертикальной скале. Цепляясь за выступы, мы начали спуск. На пути были россыпи мелких камней, которые не держали ногу, а скользили вместе с ней. Опорные камни были ненадежны и часто выворачивались из-под руки или ноги. Тем не менее, мы спускались. Я был ниже Гали на несколько метров, и на меня еще дополнительно сыпались камни из-под ее ног. Камни неслись дальше вниз, набирали скорость, щелкали о выступы и наводили ужас на расположившихся внизу купальщиков. Те отошли уже на безопасное расстояние и теперь, с ненавистью и опаской, глядя на нас, кричали снизу все, что о нас думают. И все же мы не только спустились, но и сумели наладить нормальные отношения с отдыхающими.
Время текло быстро, стало смеркаться, и мы отправились назад нормальным путем. В Крыму очень быстро темнеет. Ночь обрушилась на нас внезапно, когда мы только выходили на шоссейную дорогу. Попутных машин не было и пошли по дороге с надеждой, что нас все же подберут. Здесь к нам присоединился целый выводок маленьких, кем-то брошенных, котят. Они отчаянно бежали за нами, путались в ногах и жалобно мяукали. Наконец, появилась попутная грузовая машина. Шофер согласился подвезти нас, но, показав в сторону нашей свиты, заявил: «Только без этих». Мы все же его уговорили и, забрав всех зверушек, поехали. Недалеко от дома выпустили котят в надежде, что здесь они найдут себе хозяев. Рано утром нас разбудили возбужденные голоса соседей, активно обсуждающих котиное нашествие. Мы сохранили эту тайну и постепенно котят разобрали по домам.
