Мысли помчались вихрем, и Николай обнаружил вдруг, что он уже скачет к Тимохину, выискивая глазами на пыльной дороге гусар.
– Это наполеоновские лазутчики! – Данилов махнул в сторону пятерки, обгоняющей как раз головной эскадрон полка и подъезжающей к очередной роще.
– С чего ты взял, князь?
– Ты видел среди них одного маленького, похожего на ребенка?
– Да, ну и что?
– Он загнал мне шпагу под сердце, а тебе пулю в спину!
Конечно, последнее командир третьего эскадрона не мог утверждать наверняка, но какое это имело сейчас значение? Даже если он и ошибался, то все выяснится, стоит только узнать, откуда гусары.
– Николай, ты уверен?
– Как никогда! – Данилов гнал прочь всякие сомнения.
– Тогда бери взвод и скачи за ними! Я здесь пока сам!
– Пять лет назад их было трое. Они уничтожили взвод. Сейчас пятеро!
– Тысяча чертей! Тогда оставайся здесь.
Тимохин взял с места в карьер.
– Осторожней, подполковник! – прокричал вслед Данилов.
Николай понимал, что даже если Тимохин согласится остаться в арьергарде, то роту чужого эскадрона ему никто не даст, а взять из своего, прикрывающего полк с тыла, он не мог.
– Ты же знаешь, у нас только когда водку надо пить, все быстро делается! А если команду исполнить, так все, что раки вареные!
Шрам на лице Тимохина потемнел, в голосе звучала досада. С нее, он, и возводит напраслину на драгун. Не так уж они плохи, да нерасторопны.
– В общем, когда бросил в погоню роту, гусар и след простыл, видать, они тоже сильно торопились. Почти час роту гнал, пока не увидел их, но, к несчастью, уже въезжающими в Вильно. А там гусар на каждой улице два взвода. Ну едем, строй держим. Не могу же я отдать команду – рассыпаться и искать гусара маленького роста! Но знаешь, можно сказать повезло. Двигаемся сами не знаем куда, думаю, что пора уже назад поворачивать, полк встречать. Гляжу – в боковой улочке стоят двое, беседуют между собой. Одеты гусарами, один действительно два аршина будет вместе с кивером.
Николай, услышав эти слова, затаил дыхание, внимательно глядя на подполковника и боясь пропустить хоть слово.
– Зато второй здоровенный, сажень в плечах. В общем, поворачиваю роту в эту улочку, вроде как по надобности мы следуем. Деваться им теперь некуда – вся дорога драгунами занята. Да еще забор у них за спиной! Подъезжаю, значит к гусарам, а сам чувствую, что-то не так! Может, если бы ты мне не сказал, так и не заметил бы ничего. И тут до меня доходит – доломаны коричневые, ташки тоже, отделка желтая! Каково!?
Тимохин торжествующе посмотрел на Данилова.
– Ахтырский гусарский полк!?
– Верно, князь! А где сейчас они? У Багратиона, за двести верст! Так что прав ты оказался – подозрительные гусары! Что им здесь делать, когда полк под Брестом?
– Ну а дальше что?
– А дальше? Эх, сто чертей! Да, если бы мы их в поле догнали! Куда б им тогда деваться?
– Не томи!
– Да не томлю я! Спрашиваю – соизвольте объяснить, милостивые государи, что вы делаете здесь, когда ваш полк так далеко на юге?
– А маленький мне так уверенно отвечает – мы, ваше высокоблагородие, привезли срочное донесение от князя Багратиона в штаб военного министра Барклая-де-Толли. И врет ведь, мерзавец! Скажи, как можно везти донесение из Бреста по дороге, идущей из Ковно?
– Никак! А скажи мне, вы по-русски разговаривали?
– Да.
– И как он?
– Как мы с тобой. Хотя нет! Знаешь, так гувернеры говорят. Те, что в России лет по десять прожили.
