Это были друзья детства, знакомые по школе, армейские сослуживцы, коллеги по работе, а потом и соседи по даче. Очень часто друзья появлялись в результате случайного знакомства или как результаты общения любительниц вышивания, членов общества охотников или рыбаков, но случались и другие пути сближения.
Мне казались необычными знакомства, возникающие у женщин, лежавших вместе в роддоме. И только когда мне исполнилось шестьдесят, в пору моего увлечения синергетикой, я понял, что это примеры социальной самоорганизации.
Именно наличие множества общих интересов между людьми приводит к возникновению взаимосвязей между ними. В результате возникает дружба. А общие связи и интересы придают их дружбе аромат, крепость и что-то еще, что отличает каждую дружбу друг от друга. Так, если дружат три друга или подруги, то это не три дружбы, а шесть разных дружб!
У мамы было много подруг, но дружба с Леной Г. отличалась тем, что они познакомились в роддоме. Началась дружба в то время, когда родился я у мамы, а у Лены – Наташа – моя сверстница.
Дружба мамы с Леной прошла испытания. У Лены в войну погиб муж. Правда, позднее она снова вышла замуж. Спустя год у подруги-Лены родился сын Станислав. Мама и Лена часто встречались, так как и жили близко друг от друга. Так что общение продолжалось и выросло в хорошую дружбу.
Потом мы подросли. Случайно узнали, что муж подруги оказался заядлым рыбаком и изредка он стал брать на рыбалку меня и сына Станислава.
Постепенно мы хорошо узнали друг друга. Муж Лены стал известен как Иван Николаевич. Он был веселым, неунывающим человеком, хотя с фронта вернулся малость покалеченным – на правой руке осталось три пальца – большой, средний и мизинец. Служил Иван Николаевич экспедитором, то есть развозил разные товары из склада по магазинам и столовым.
Иван Николаевич был общительным, улыбчивым человеком, по характеру похожим на литературного героя – Василия Теркина. Как многие фронтовики, был не прочь «заложить за воротник». Иногда объем принятого зелья был явно больше допустимого.
Иван Николаевич обычно объяснял перебор тем, что его не поняли. Друзья, мол, пригласили выпить, но я им строго сказал: «Ни-ни, мне много нельзя. Лена будет ругаться».
Дальше Иван Николаевич рассказывал, что как друзья ни уговаривали, я, мол, стоял на своем – выпью свою норму и больше ни капли. Показал он им, сколько можно налить, так ведь изобразили, мерзавцы, что не поняли и налили не столько (при этом он показывал расстояние между большим и средним пальцами), а чуть больше (показывая расстояние между большим пальцем и мизинцем).
И еще была одна черта у Ивана Николаевича – он никогда не ругался бранными словами, а, махнув обреченно рукой, цедил сквозь зубы: «Ко прахам!» Поэтому среди знакомых и друзей Ивана Николаевича называли «Ко прахам».
Однажды «Ко прахам» предложил мне и Станиславу в зимние каникулы съездить на рыбалку на реку Лежу, в деревню Лобково. Я, конечно, согласился и быстро собрался.
Вообще-то зимой надо собираться более основательно, чем летом. Помимо снастей и наживки, нужна теплая одежда, естественно, еда. Все оборудование для рыбалки – ящик-шарманка, пешня – это тоже немалый груз. Так что нагрузились мы основательно и вечером пошли на пригородный поезд, который должен был нас доставить до станции Паприха.
Как нарочно, на город навалилась метель, но на вокзале этот падающий под косым ветром снежок казался небольшой помехой. И самый большой вред от него – это, возможно, плохой клев. Но «Ко прахам» нас взбодрил: «Охотка не хлябай! Не грустить – сдюжим! А погода наладится!»
