− Ну
ты извращенец, Харм, − извиваясь,
выкрикнул Кейд. − Я знаю, что ты рад меня
видеть, но не до такой же степени.
Тяжёлая
рука Харма легла ему на затылок и ткнула
лицом в обшарпанный многочисленными
отметинами когтей пол.
− Ещё
будешь обзываться?
− Буду,
− уверенно ответил Кейд.
− Вот
за это я тебя люблю, братец, − Харм
наконец оставил его в покое, а, сев за
стойку, добавил: − Одного не понимаю,
как наша мать могла принять тебя в нашу
семью? Ты же, кроме жалости и желания
прекратить твои мучения милосердным
способом, ничего не вызываешь.
Кейд
сел, начав поправлять помятую одежду.
Затем поднялся на ноги.
− Я
тоже тебя люблю, брат. Заплатишь за
выпивку? Я на мели.
− Когда
ты так говоришь, мне хочется сделать
тебе больно.
− Знаю,
− Кейд сел на барный стул. − Но ты же
сам назвал меня неудачником. Из-за твоего
неправильного отношения ко мне, удача
никак не повернётся ко мне лицом. А
пялиться на её толстый зад мне порядком
надоело.
Харм
был лучшим братом на свете, несмотря на
то, что он медведь и он ему сводный. Он
всегда был добродушным и спокойным,
редко отказывал в помощи. Правда, если
его вывести из себя − не думай, уноси
ноги! Память у него была хорошая, и
обидчикам своим он спуску не давал. Лет
двадцать назад их мать забрела в дальний
лес, заплутала, и леший вывел её к логову
волков-оборотней. Те сбежали от
преследований людьми, но охотники их
достали и порешили всю семью. Даже детей
не пожалели. Только Кейду чудом удалось
выжить, прячась под телами убитых
братьев. Пожалела добрая медведица
волчонка и приютила.
Но
вот уже три года как её не было в живых.
И опять не обошлось без людей. Приспичило
какому-то важному чиновнику сафари
устроить на медведя. Собрал он своих
подчинённых и все к Волчьему Яру
направились. Да не в саму деревню, а по
окраинам в лес на джипах приехали. И
подстрелили мать Кейда. Оборотни
поспешили на выручку, но было поздно. В
ярости за такое преступление хотели
они разорвать нарушителей на месте, но
договорились, что те выплатят им большой
денежный откуп и будут держать язык за
зубами. Благодаря деньгам, построили
трассу для гонок и осталась сумма на
проживание братьев. С тех пор деревню
оборотней влиятельные персоны за сто
километров обходят и планов использования
их земли в своих интересах больше не
строят.
Ли
поставил перед братьями две большие
кружки хмельного пунша. Кейд уже не
собирался никуда ехать и потому ничто
не мешало ему насладиться горячим
напитком. Пунш, несмотря на некоторую
долю алкоголя, не туманил разум, не делал
тело слабым, а наоборот дарил бодрость
и прогонял навеянные прожитым днём
тревоги.
***
Луара
с задумчивым видом сидела на корточках
на коньке треугольной крыши бара, пытаясь
понять, чем человек, которого она
преследовала, привлёк её внимание. Нет,
внешность парня не имела для неё значения.
И уж тем более её не интересен был его
мотоцикл, как, впрочем, и все остальные,
ожидающие своих хозяев на стоянке. Было
какое-то непонятное ощущение. Непонятное,
но положительное и светлое. Девушке
захотелось посмотреть на парня поближе,
она уж было приготовилась спуститься
и войти в бар, но замерла, услышав
приближающиеся голоса: как мужчин, так
и женщин. Смех, дружеская перебранка.
Ей пришлось отложить своё желание на
потом.
− Эй,
гляньте! − воскликнул женский голос. −
Что за чудо на крыше сидит?
