Я неуклюже схватилась за пластиковую панель, пытаясь не упасть. Кровь мощным напором хлынула в голову, в ушах зашумело, и дышать стало тяжело.
– Твою ж мать! – громыхнуло рядом.
Странный шум сзади еще больше вывел из равновесия, и я почувствовала, как медленно оседаю на пол.
– Юля! Юля, ты меня слышишь? Да чтоб тебя! – Сильные руки вовремя подхватили за талию, прижав к крепкому торсу.
В нос ударил аромат мужского парфюма. Насыщенный, волнующий, с нотками сандала, кедра и мускуса. Проник в каждую клеточку легких, вызывая странное опьянение и желание вдохнуть этот запах глубже, распробовать, надышаться им.
– Юля? Юля, ты слышишь меня? – настойчиво повторили вопрос, встряхнув меня хорошенько.
Я слышала, только открывать глаза не торопилась. В крепких объятиях было так уютно, тепло, что хотелось продлить эти секунды. Насладиться заботой, ощущением того, что ты кому-то важна, нужна и небезразлична.
– Да, да, все в порядке. Просто голова закружилась, – пролепетала растерянно.
Открыла глаза и уставилась на полные чувственные губы. Совсем близко. Всего в каких-то нескольких сантиметрах от меня.
В голову ударила шальная мысль. Дикая, совсем не к месту, противоречащая всем правилам.
Если чуть-чуть податься вперед, то я коснусь их. Попробую на вкус.
– Ты меня напугала. Кто тебе разрешил вставать? Ты же только-только пришла в себя, – тихим баюкающим голосом произнес Егор, а я вспыхнула от смущения, понимая, что если бы он не заговорил в эту секунду...
Втянула шумно воздух, отстраняясь и пряча взгляд.
Боже, что со мной происходит?!
У меня погиб любимый человек, а я так остро реагирую на его брата! Тянусь, млею в его объятиях. Думаю о несостоявшемся поцелуе.
Это сейчас я ничего не помню и не ощущаю боль утраты. Но рано или поздно память вернется ко мне – и ответочка прилетит нехилая.
– Я вполне нормально себя чувствую. Ты просто напугал меня.
Теперь и Егор отступил, делая шаг в сторону. Оглядывая с ног до головы и странно хмурясь, словно ему не понравился мой ответ.
И руки нервно спрятал руки за спину, показывая, что не причинит мне вреда.
Или ему неприятно меня касаться?
Мысль ощутимо задела за живое, отозвавшись недовольством внутри.
– Извини, – сухо бросил он.
– О чем вы разговаривали с врачом?
– Можешь называть меня на ты. Нам придется долго и тесно общаться, – прислонившись плечом к стене, протянул Егор.
Переходя уже на другой тон, с вибрирующими нотками, на которые тут же отозвались мурашки по всему телу.
Он будто угадал мое недавнее смятение и теперь откровенно насмехался. Проверял свои догадки.
– Хорошо. О чем ты разговаривал с врачом?
– О тебе.
– А конкретнее?
– О твоем здоровье, о предполагаемом лечении.
– Это платная клиника? Кто меня сюда привез? Я смогу оплатить счет по окончании?
– Давай-ка для начала вернись в постель, – спокойно отреагировал Егор на шквал моих вопросов. – Тебе сейчас нельзя долго разгуливать. И волноваться.
– Я хотела искупаться.
– Позже, – отрезал он. – Тебе на пороге стало плохо. Где гарантия, что ты не потеряешь сознание в душе? Тем более мы еще пока не знаем, насколько серьезна полученная тобой травма.
– Но...
– Вариант, что мы пойдем в душ вместе, устроит? – без тени намека на шутку.
– Н-нет, – запнулась я, чувствуя, что щеки опять заливает румянец, и ощутила на себе острый, как бритва, взгляд Егора.
Он проникал под кожу, подогревал кровь и запускал необратимые процессы в глубине сердца, которое начинало биться в два раза быстрее под этим сканирующим взором.
