Следом за Богом отблагодарили Алексея Федоровича. Князь Оболенский, тверской вице-губернатор, выступил с проникновенной речью:
– Алексей Федорович! По поручению г. начальника губернии князя П. Р. Багратиона и от имени всего населения Затьмачья, в особенности же от имени бедных и несчастных приношу вам сердечную, душевную благодарность. Они не забудут вашего благодения и передадут память о нем внукам своим. Признательность же народная назовет благодетельный вал – валом Головинским.
«Признательность народная» была закреплена и соответствующим документом, официально утвердившим новое название. На валу установили знак: «Вал Головинский. Вал построен иждевением Тверского Городского Головы Потомственного Почетного Гражданина и Кавалера Алексея Федоровича Головинского». А польщенный голова пожертвовал еще две тысячи рублей – на приведение вала в порядок. Паводок был все-таки не шуточным.
Увы, именно этот вал и положил конец карьере Головинского. Купец Бураков, огороды которого располагались на месте оградительного вала, затеял против Алексея Федоровича процесс. И 1871 году, во время перевыборов, рядышком с фамилией нашего гения значился комментарий: «находится под следствием». В результате вместо Головинского был выбран другой житель города, тоже почетный гражданин П. Кобелев.
Спустя несколько месяцев Головинский скончался. А город получил последние пожертвования от своего бывшего головы. В завещании упоминались школы, народные училища и прочие учреждения, которым очень нужны деньги, и на которые обычно денег не хватает.
На таких героях, собственно, держалась русская провинция. Однако, больше на слуху были чудачества чиновников.
От чистого служивого сердца
Обычно в самом центре города, на главной улице стояло здание в стиле ампир, увенчанное высоченной каланчой. Это – полицейский участок и пожарная команда. Как правило их совмещали – ведь и пожар, и преступление требовали оперативности, отваги, ловкости, самоотверженности. Именно в этом доме с каланчой обыватель искал помощи, спасения. Если он, конечно, не убийца, не смутьян – те обходили каланчу сторонкой.
Хотя ничего страшного там, по большому счету, не было. А внешняя ампирная солидность компенсировалась внутренней обшарпанностью. Калужский полицмейстер Е. И. Трояновский жаловался калужскому же городскому голове: «Имею честь покорнейше просить распоряжения Вашего о командировании господина городского архитектора для тщательного осмотра крыши на здании 1 части и определения причины постоянной ее течи при бесконечных, но бесполезных починках. Помимо особого одолжения, которое Вы окажете лично мне, приказав устранить эту неисправность, переделка крыши нужна настоятельно для сбережения городского здания. Это единственный дом в городе (из тех, которые я знаю), где крыша течет 14 лет постоянно и приходится во время всякого сильного дождя выносить всю мебель в коридор, спасать рояль, подставляя все ведра и тазы, а так как при этом две горничные не успевают собирать в ведра воду с окон при боковом дожде с ветром, то приходится всем членам моей семьи принимать участие в спасении имущества и хорошего пола в приемных комнатах. Надо полагать, что очень скоро провалится и весь потолок, который не мог не сгнить.
Кроме того, прошу попутно приказать осмотреть и переделать единственную кладовую в моей квартире, которую я освободил от имущества еще зимою, так как г. Архитектор вполне справедливо предупредил меня о возможности ее падения вследствие образовавшихся сквозных трещин, постепенно увеличивающихся».
