Вот и сегодня Валера приехал сюда повидаться с другом. Он сидел на скамейке рядом с площадкой, поглаживал живот и по-дружески беззлобно освистывал любое неудачное, на его взгляд, действие приятеля на корте. Каждому, немного сведущему в теннисе, было видно, что это была реакция человека, не очень посвящённого в тонкости игры – она была несколько запоздалой, и выражала не столько непосредственную оценку этого самого действия, сколько отклик на решение судьи о результативности удара Петровича.
Олег недавно завершил свою встречу. Он сидел рядом с Валерой и тоже наблюдал за игрой Илюшина. В какой-то момент он различил странное побулькивание, доносящееся из лежащего на коленях моего товарища портфеля. Хотя ничего странного в этом не было. У каждого из здесь присутствующих были свои традиции.
Согласно своей традиции, на время соревнований Валера брал отпуск. На вопрос подчинённых о месте его проведения он останавливался на пороге офиса, вздыхал и как-то, без особой радости в голосе, признавался:
– У меня теннисный турнир.
Сослуживцы с уважением провожали взглядом его, прямо скажем, несколько далёкую от теннисных канонов фигуру и искренне желали ему победы.
Смирилась с таким положением дел и супруга Валеры. Каждый раз она с содроганием ждала этого периода, когда муж на целые дни исчезал и появлялся дома глубоко за полночь, да и то не каждый вечер. Петрович предусмотрительно снимал в гостинице двухместный номер, и порой это было нелишним. И если в один из таких дней в доме Валеры раздавался звонок, и кто-то из друзей разыскивал товарища или предлагал его жене встретиться семьями, она вежливо отказывалась:
– Ну что вы, у Валерочки сейчас теннисный турнир!
Звонившие недоумевали – Валера и турнир!?
Как и ожидалось, матч завершился победой Петровича. Валера проводил приятеля в раздевалку, где торжественно извлёк из кожаной темницы бутылку коньяка. Вслед за ним из портфеля на стол последовала и незатейливая закуска – фирменный шоколадный батончик производства кондитерской фабрики имени Крупской. Главными достоинствами этой закуски была лёгкость расчленения батончика на восемь кубиков – по два кубика на каждого, и то, что шоколад неплохо сочетался с коньяком. Правда, на этом её достоинства заканчивались.
Валера повернулся к Георгию, который в этот момент под диктовку Олега заносил результаты сегодняшних встреч в турнирную таблицу, и поинтересовался:
– Не найдётся ли у тебя, братец, хрусталя? Желательно, конечно, изысканного, – он улыбнулся в усы.
При виде бутылки Георгий непроизвольно поморщился, развернул свою любимую бейсболку с символом «Nike», с которой практически не расставался на кортах, козырьком назад, потёр лоб и нехотя полез в сейф за пластиковыми стаканчиками.
– Вот тебе изысканный. В сейфе.
Накануне Георгию, несмотря сложную семейную ситуацию, не удалось уклониться от участия в привальной, традиционно затеваемой Петровичем по случаю прибытия на турнир. По её завершении товарищи, вместо того, чтобы проследовать по домам: кто – по месту прописки, кто – в гостиницу – так и остались ночевать на кортах. Может быть, поэтому он так остро отреагировал на появление на столе коньяка.
Валера аккуратно выстроил белые стаканчики в ряд, наполнил их на треть коньяком и провозгласил лаконичный тост «Ну, за встречу!» Друзья беззвучно чокнулись пластмассой. Это было не лишним. Сидящие рядом раздевалкой участники турнира и зрители вряд ли заподозрили бы что-то неладное. Согласно уставу клуба, распитие спиртного и курение на кортах никогда не поощрялось и в любом случае, не рекламировалось. Но каждое правило имеет свои исключения. Сегодня оно называлось «Илюшин».
