– Вот о чем была первая половина письма! – Соня так возмутилась, но потом посмотрела на мыло и рассмеялась, – ну ладно мы знаем, что все хорошо закончилось, и из пещер он вышел. Но что там было?
Ольга развела руками, – во всяком случае, мы можем порадоваться очередному совпадению, но труп у Виолетты уже третий.
Пока они обсуждали письма, пока сделали какие-то домашние дела, ответили на все сообщения и неожиданно наступил вечер.
Ольга мыла посуду, а Соня пыталась сосредоточиться на очередном заказе в комнате.
Женщина посмотрела на пачку бумаги, которая лежала на столе. И карандаш. Вытерла руки. Подумала немного.
Нет. Она никогда не была склонна к эпистолярному жанру, и точно не будет писать письмо.
Или все-таки написать? У Ольги было много всего за спиной, о чем бы она могла рассказать. О грузах, которые они перевозили. О капитане, который оказался невероятно интересным и хоть он никогда ни разу не говорил ей о своих чувствах, он отлично умел сказать «люблю» сотней других способов. В заботе, в продуманности ее быта на корабле. Даже в планах и картах экспедиций и составленных маршрутов. Это был немного старомодный, но очень теплый способ ухаживать и Ольга часто ловила себя на мысли о том, что, может быть, ради Старика она и отправлялась в эти рейсы, хотя уже давно накопила достаточно денег, чтобы не работать.
Ольга всегда была очень расчетливой и умела думать трезво. С раннего детства она любила цифры и буквы больше, чем людей и стала бы гораздо лучшим бухгалтером, чем Соня, наверное. И тогда, на корабле она сразу объяснила Старику, что не примелет измены. Как оказалось, он тоже. Но душевное тепло, нужно каждому. И именно его они и дарили друг другу.
– Но ведь вся моя родня вела дневники. Почему бы и нет, – сказала сама себе Ольга.
Виолетта 1946. Калининград
«Все думаю о Максиме. В своем письме он ищет способ, как передать документы, которые хранил еще со времен войны. А я так мало знаю про ту войну, но думаю, что это шпионские документы. У нас так все сейчас. Ищут шпионов. Вот мне рассказали Зина, наша санитарка, как поймали шпиона в больнице. Так и хочется поделиться с моим другом. Старым-старым другом, который стал моей тайной. А поймали его по ботинкам. На ноги посмотрели, а они такие чистые, ухоженные. У редкой дамочки такие будут. И ботинки были грязные, но новые.
Но я не об этом. Я все думаю, эх, жалко нельзя написать весточку в прошлое. Я бы посоветовала ему положить документы в книгу. Выбрал бы какую-нибудь… Хорошо, если бы это была бы какая-нибудь поэзия. Такая простая, про лютики, цветы. И облака… А книгу поставить в библиотеку. Ведь, наверняка у него там была библиотека.
После войны не до стихов, поэтому документы точно будут в безопасности».
Соня сидела на полу, на ковре ерзала от нетерпения, пока Ольга копалась в коробке в поисках письма того, от Максима, где она как раз читала про эти документы.
– Вот, смотри, я же говорила, что видела это, – Ольга протянула Соне письмо, – мне кажется, что он ее точно знает.
«Эта мысль не выходит у меня из головы. Кажется, что я даже суеверно не произношу ее имя. Но, с другой стороны, исходя из того, что мне удалось найти, у нее не меньше сотни имен. А сколько жизней на ее счету, мне страшно представить.
Кажется, что я даже вычислил ее способ убивать. След. Если я прав, то мне нужно приложить все усилия к тому, чтобы не дать ей убивать дальше, не дать ей узнать, что правда, а что нет и дать ей выйти на мой след.
