Нарядчик с удовольствием замечает:
– Душа справедливо макнула демона в какашки. Сует везде свои грязные лапы.
Лукавый огрызнулся:
– Старичок, унижаете меня конкретно! Скоро уже и рта не раскрыть в небесной канцелярии. Я сегодня поутру важные новости пропустил? Хочешь, чтобы слуга дьявола сопли вытирал каждому зашедшему на огонек? Доктор уже вознесся или пока среди людей числится? Ежели не вознесся, пускай ведет себя скромнее. Залупаться нигде не стоит, тем более в гостях.
– Дядя, ты дурень! Мало того, что некультурен, так еще и туп как пробка. Посетитель уважительно спрашивает, а в ответ получает немотивированную агрессию. Как-то тревожно мне за тебя в психическом плане. Похоже на проблемы, хотя я, конечно, не Фрейд… но заметно, – покачал головой Нарядчик.
– Невежество – великая сила! Культура – продукт изоляции, она вообще оказывает плохое воздействие. Пассы сатаны – холостые патроны по сравнению с культурными идеями! От культуры… от культуры все идет! Просветителям лучше дарить пулю при задержании. Культурный? На кол тебя! Слушай, лысозарный, может, придем к консенсусу и отпустим знахаря обратно в земное стойло? Я из себя все выжал. Ну и хрен с ним!
– Я тебе того же желаю…
– А хрен всегда со мной!
– Тоже пришел к выводу, что если зацикливаться на людях и их проблемах, то у самого поедет крыша. Это его судьба. Пусть отправляется восвояси! Он покуда не наш. Подумаешь, одним больше, одним меньше, – с облегчением согласился Нарядчик, – я тоже ни грамма силы в себе не оставил. Короче, отпускаю тебя, душа. На то была воля божия. Хотела ты полмира спасти, полжизни получай.
– У тебя, прям, камбэк года получился. Однако, ему совсем от меня не уйти! Он уже полупропащий. Дьявол не бывает щедрым просто так.
Нарядчик достал из ящика стола измятый листок и смачно приложил к нему тяжелую печать, затем пододвинул бумагу к Бригадиру:
– Подмахни, что претензий не имеешь. Все же переходная стадия в цикле возрождения! Он для нас опасен теперь, ибо знает, где бог и каков сатана. Доктору ещё долги выплачивать за бунгало на речке. Так что пыхтеть ему, как медному котелку у операционного стола! Оба, словно по команде, задирают головы вверх. С потолка доносится глубокомысленное:
– Гм… хм…
Бригадир пожал мощными плечами и одним росчерком нарисовал в графе «Подпись» размашистую загогулину:
– Местный пастор за толику малую любви ксивы людям правит, аки блинопёк высокого полёта! Хотя, может, лекарь и достоин возврата, но осадочек у меня остался. Я не понял, что ты тут понаписал. Надо было подоходчивей, сложновато получилось. Имеют место сетования на твою грамотность.
– Я, кажется, никого за правописание не подтягивал. Вообще, не обращай внимание на ошибки, главное, смысл…
В приемном отделении больницы над каталкой, где лежал доктор, склонились две фигуры. В оранжевой робе огнеборца сопел потный Бригадир, рядом с ним застегивал синюю куртку с надписью «Скорая помощь» Нарядчик.
Бригадир сплюнул:
– Похоже, отмучился твой сердешный… не старый ведь был!
Нарядчик сердито прикрикнул на него:
– Не каркай под руку. Умереть можно в любом возрасте… да сдвинься ты немного! Массируй сердце, не симулируй.
Бригадир начинает делать непрямой массаж сердца:
– Ишь ты, а у него татуировка на груди «не реанимировать». Для некоторых, получается, люди – сломанные вещи, которые не надо чинить и вновь пускать в оборот.
