Трое из четверых смущённо улыбаются, а я вмиг становлюсь серьёзной. И говорю жестко:
— Операция на человеке — это не разделка рыбы. И даже такая ошибка, как прокол желчного пузыря, может привести к огромным осложнениям или вовсе стоить жизни. Пока даже не думайте смотреть в сторону операционных. На сегодня задача простая — не лопнуть ни одного пузыря из тех рыб, что лежат перед вами. Как вы видите, они разного размера, советую начать от большей и двигаться к самой маленькой. У вас три часа, начинайте.
Студенты бросаются к столам, на каждом из которых лежит по десять рыбин, тихо, возбуждённо обсуждая задание. Сажусь за свой стол у окна и подавляю протяжный вздох. Никогда бы не подумала, что обучение новичков начнёт нравиться больше, чем пребывание в их с Марком доме.
И в доме Тимура, конечно, куда же без него. Искренне не представляла, что невзлюблю кого-то настолько, что даже дышать рядом сложно. Всегда умело находила общий язык с любыми людьми, даже самые сложные и вредные сдавались под напором, увещеваниями или добрым словом. Тимур же, словно издеваясь, не замечает ни слов, ни упрямства, ни попыток начать диалог.
На днях, например, он решил устроить чайную церемонию. Вспоминая, до сих пор заливаюсь краской гнева вперемешку со смущением. Во-первых, смотреть на обоих Градовых, непринуждённо распивающих чай, с небрежностью берущих тончайший, дорогущий, и, вероятно, древний, как сама луна, фарфор было невыносимо. Я ещё больше чувствовала собственную неуклюжесть. Во-вторых, чай был превосходным, и Тимур смотрел так, словно хотел сказать:
— То, что вы наливали мне раньше, едва ли можно назвать помоями. Даже свиньи пьют чай лучше.
Хотелось встать и выплеснуть чай прямо в самодовольное лицо. Чай! Тимур точно воевал? Откуда все эти манеры? Мы что, в девятнадцатом веке живём? Ему бы точно родиться на двести лет раньше, идеально бы вписался! В его крупных ладонях фарфоровая чашка казалась чем-то инородным.
— Надавишь сильнее, и не только пузырь лопнет, но и печень порежешь! — рявкаю, замечая слишком интенсивное движение скальпеля в руке студента. Тот вздрагивает, сбивается, и белоснежный халат покрывается жёлтыми пятнами желчи. Глубоко вздохнув, машу рукой, давая понять, что можно продолжать, и возвращаюсь к безрадостным мыслям.
Ладно бы чай, я могла бы понять пристрастие старшего Градова к чему-то изысканному. Кто разберёт, может, это была его единственная отдушина на службе. Бывшие военные часто с головой не дружат. Тимур за семь лет явно получил расстройство психики. Впрочем, оно наверняка у него уже было после смерти родителей, которая произошла практически на его глазах. Вздрагиваю, подумав: только что попыталась его оправдать? Или понять? Может, в этом ключ к нормальному сосуществованию?
Как бы он ни бесил, сострадание никогда не было мне чуждо. Если можешь помочь — помоги, невзирая ни на что — с этим девизом я живу. Захочет ли Тимур открыться незнакомке? Конечно же, нет, даже пробовать не стоит. Но возможно, он охотно откроется будущей жене Марка. А значит, надо стиснуть зубы и продолжать налаживать отношения.
5. Глава 5
Алина
Рабочий день подходит к концу. Прежде бежала бы домой со всех ног, сейчас, представляя застывшее учтивое лицо Тимура перед глазами, собираюсь с силами. Нет, так дело не пойдёт. Марк наверняка уже пришёл, а пропускать время с ним из-за собственных капризов не собираюсь: неизвестно, когда он опять уедет.
