— Вот, давай помогу надеть.
Вася поднимает руки.
Свитер на ней словно платье.
— Спасибо.
— Не за что.
Она по-прежнему дрожит.
— Сейчас я тебя чем-нибудь напою, — засовываю ее вещи в сушилку.
Привожу ее в кухню.
— Садись за стол.
Девочка послушно следует к столу, а я к столешнице.
— Что ты любишь? В смысле попить. Могу сделать какао, горячий шоколад…
— Горячий шоколад.
Повернув голову, я вижу в глазах девочки загоревшийся интерес.
— Сейчас сделаю.
У меня есть автомат. От прошлых хозяев остался. У него есть это в функциях. Я недавно заправляла.
Наполнив большую чашку горячим шоколадом, я лезу в шкафчик за песочным печеньем. Все это взяв, иду ко столу.
— Попей. И печенья ешь, — ставлю все на стол и присаживаюсь рядом.
Василиса охотно принимается пить шоколад, есть печенья.
Я вижу, как постепенно она успокаивается. Но вот мне совсем не спокойно.
Если по-хорошему, то мне, наверное, стоит спросить у нее номер телефона родителей. Но я, скорее всего, только напугаю ее этим.
— Вкусно? — подпираю ладонью подбородок.
— Очень, — делает еще глоток.
— Я рада… Теперь, может, расскажешь, что стряслось у тебя?
Напрягается.
— Ты только не бойся. Я на твоей стороне, что бы ни случилось. Мы ведь с тобой… немного подруги, правда? — немного подумав, девочка кивает. — Вот… Расскажи мне. Вдруг, я смогу помочь.
— Они меня не любит, — немного поморщившись, выдает Вася. — Они хотят…
— Что они хотят?..
— Отдать меня обратно, — поднимает на меня взгляд полный боли. — В детский дом. А я не хочу… Я не хочу обратно. Там плохо.
Боже…
Они все-таки решились.
— Они так сказали тебе? Прямо так?
— Я услышала, когда была рядом с их комнатой. Они говорили о том, чтобы вернуть меня, ведь я… плохая, — немного опускает голову.
Вряд ли они сказали слово «плохая». Но я примерно понимаю. Они свою совесть успокоить хотели, аргументируя все тем, что девочка сложная. А почему она такая? Может, это их вина?
— Ты не плохая, Вась, — прикасаюсь к плечу девочки. — Они сами не знают, что говорят. Ты хорошая. Очень хорошая.
— Я ведь воровала те шоколадки…
— Это ерунда, — улыбаюсь. — Так, конечно, делать нельзя, но… Вася, ты не виновата в том, что твои приемные родители хотят принять такое решение. Ты совсем не виновата.
Виновата была Варя, что я ее оставила?
Совсем не виновата.
— Они теперь разозлятся совсем…
Да уж.
Они знают о ее побеге, и теперь у них есть еще один повод, чтобы избавиться от нее.
Что же делать…
Я знаю.
— Не разозлятся. Дай мне их номер телефона. Я поговорю с ними. С твоей мамой. Не бойся… Я все улажу. Они не будут ругаться.
— И я поеду домой?.. — спрашивает с грустью.
Придется.
Я не могу ее здесь у себя оставить.
Это будет неправильно.
Я не имею права.
— Так нужно, Вась. Дай мне номер телефона. Я поговорю, а потом на машине отвезу тебя.
Нехотя малышка диктует мне цифры мобильного ее матери, имя ее называет.
Чтобы поговорить я ухожу в ванную комнату. Пока идут гудки, я проверяю одежду Васи. Сухая уже.
— Да? Кто это? — отвечает мне строго женщина.
— Здравствуйте, Людмила Сергеевна. Я звоню по поводу вашей дочери. Она дала мне ваш номер.
— Проклятье… — цедит она зло. — Что натворила эта негодяйка?
Вот и отношение.
— Эм... Ничего. Просто я вашу девочку в своем дворе нашла. Я неподалеку от вас живу. Ее сюда собака большая загнала, потом она пряталась от дождя под козырьком нашего подъезда. Мы встретились, я решила ей помочь.
— А… Ясно. А где вы живете?
