— Вот и я о том же. Девчонки, порой сплошное разочарование, — поддакиваю на свой лад и выпрямляюсь.
Хватит уже. Пора ехать.
— Ясно. Братика у меня не будет, — грустно вздыхает Макс.
— У тебя Лаки вместо братика, — усмехается Туманова, открывая дверцу автомобиля.
И второй раз за последние минуты замирает. Глядя на детское автокресло. Его еще в районе обеда привезли и установили.
— Это намек на то, что рядом с сыном я сегодня не сижу? — уточняет у меня, хоть и не глядит в мою сторону.
Не отвечаю. Оставляю выбор за ней. На сегодня он у нее будет последним, в конце концов. Обхожу машину, сажусь за руль.
— Почему не сидишь? — интересуется ребенок, которого девушка ловко усаживает в детское кресло, а затем пристегивает. — А где сидишь?
— Да это я так, не обращай внимания, — не поясняет она, выбирая общество сына.
Никак не комментирую. Да и вскоре появляется другая забота. Стоит выехать на дорогу, а затем проехать несколько кварталов, как замечаю другую машину, следующую за нами. Мутную. Чужую.
Закономерно напрягаюсь…
В итоге проезжаю мимо медицинского центра, до которого не так уж и далеко. Наворачиваю несколько бесцельных кругов, пока жду отклика на свое отправленное сообщение. И только после того, как ко мне присоединяется часть из сопровождения, а другая — тачку прижимает к обочине, возвращаюсь на прежний маршрут.
Как оказывается впоследствии, менты…
Ребят моих приняли.
Пусть и ненадолго…
Плюс в карму сидящей позади меня это не добавляет. Зато перебор в мою чашу терпения — очень даже. И заставляет сомневаться в прежде принятых решениях.
На хер мне с ней связываться?
Чтоб сдала, при первой же возможности?
В памяти всплывает вчерашний инцидент с псами.
Как она попросила распугать свору…
Руль под моими пальцами скрипит едва ли тише, чем сжатые зубы.
Сука…
Самое смешное, будь девчонка просто подставой, избавился бы, как прознал, и не вспомнил даже. А так… на тебе, Орлов. Дочь прокурора. Потом не ной. Изначально знаешь, что берешь.
И как быть?
Паршивый вопрос.
И сомневаться я не люблю.
Выводит из равновесия...
А когда я его теряю, потом кто-нибудь умирает.
— Выходите, — командую, вопреки всем мыслям, едва паркуюсь перед зданием медицинского центра.
Сам выбираюсь из машины первым. Пока девчонка возится с ремнями безопасности и помогает мальчишке вылезти, тупо пялюсь в мутное темное небо, пытаясь вернуть себе спокойствие. Подоспевшие следом автомобили просто останавливаются рядом. Туманова бросает на них мимолетный взгляд и возвращает внимание ко мне. Ребенка она держит на руках.
— А мы где? — осматривается тот.
— Приехали забрать один конверт, — говорю, как есть. — Это ненадолго. Не переживай. Скоро поедешь к своему псу.
Сам же, первый направляюсь ко входу. Уже у него самого дожидаюсь парочку, придержав дверь.
— А что за конверт? — задает новый вопрос ребенок.
— С вашей пропиской, — пожимаю плечом беззаботно.
Замечаю, как девчонка напрягается, а в голубом взоре мелькает сотня сомнений и… да, паника. Делаю вид, что не замечаю. Да и мне реально все равно. Просто подталкиваю ее внутрь. Дверь закрывается сама.
— Прописка, — повторяет за мной Макс по слогам. — Что такое прописка?
Мы оказываемся в просторном холле. Приветливая девушка в белом халате спешит навстречу.
— По документальной части твоя мама у нас спец, неспроста ж на юридическом училась, — отзываюсь для мальчишки, прежде чем переключиться к той, кто проводит, куда надо.
