А вдруг Эйден притворяется увлеченным мной? Он ведь вполне себе может ухаживать за мной только для того, чтобы наблюдать вблизи за ходом своего бесчеловечного эксперимента! Если, конечно, он и есть тот самый зловещий программист, который переустанавливал мою память во сне.
Обычно все эти дикие предположения настигали меня ночью. Когда я, лежа в своей одинокой кроватке, нагнетала жути разными идеями, которые были одна чудовищнее другой.
А затем наступало утро. И все мои тревоги растворялись в первых лучиках солнца. И начинали казаться ребячеством и чушью…
***
У всех теперешних посиделок была одна и та же общая черта. На всех них Бель из кожи вон лезла, чтобы привлечь внимание Эйдена. Но все эти "женские штучки" работали со всеми, кроме него. Что, разумеется, не могло не выводить ее из себя.
Я же старалась не думать о нем. Не следить за реформами, что проводились благодаря его умной игре. Не прислушиваться к слухам, что табунами ходили по модным дамским салонам.
Но всё было без толку.
Меня тянуло к Эйдену со страшной силой. Стоило только услышать голос, увидеть издали статный силуэт, как тепло приятной волной разливалось по телу. А сердце ускоряло ритм, почти ощутимо стукаясь о ребра.
В результате я довольно быстро забыла о своих сомнениях и выдумках.
А сам Эйден незаметно превратился для меня в некий идеал. В икону справедливости.
В моих грёзах Он побеждал всё. Условности, лицемерие, всемирную подлость…
Он выступал на трибунах. Эйден возглавлял восстания. Был факелоносцем для своего отверженного народа.
А я… я была рядом с ним. Сражалась плечом к плечу, бросив вызов догмам королевства.
Я представляла, как сбегу вместе с ним за стену. Как мы поднимем народ и снесем ненавистную ограду между двумя мирами. Как построим новое общество, где не будет угнетенных.
В общем, я тонула в своей напридуманной утопии, не замечая, к чему всё движется на самом деле.
А потому дальнейшее развитие событий стало для меня полнейшим сюрпризом. Причем самым пренеприятнейшим!
Однажды произошло то, чего я никак не ожидала.
Дядя позвал меня в свой кабинет.
КАБИНЕТ.
Туда, где с первого дня моего «вылупления» из капсулы будто бы висела негласная табличка: «женскому полу вход строго воспрещен!».
Я шла по отполированному полу длинного коридора, и стук моего сердца глухо отдавался в ушах.
Вот я уже стою перед тяжелой, деревянной дверью кабинета. Перед единственной комнатой в особняке, где до сих пор можно было встретить мебель и прочие изделия из варварски убиенных для этой цели деревьев.
Робко постучавшись, я получила дозволение войти. И всё равно ужасно удивилась!
Неужели дядя Деймс и в самом деле впустит меня сейчас в свой кабинет??
Чем же я заслужила подобную честь?
С усилием толкнув дверь, я переступила порог просторного, по-мужски строго и очень дорого обставленного помещения.
Оно было пропитано запахом редких сигар и крепких напитков. За своим письменным столом грозно восседал дядя. А напротив, в удобном кожаном кресле, расположился Эйден Дэвис.
Не знаю, по каким признакам я это определила, но откуда-то появилась уверенность, что он нервничает.
Может, оттого, что Эйден медленно постукивал кончиками длинных пальцев по подлокотнику кресла? Или по тому, как пытливо рассматривал вождь Застенного народа витиеватый узор на лампадах? Они балансировали в воздухе на уровне человеческих глаз. Однако испуская при этом мягкий и совершенно не вредящий зрению свет.
