— Ты хоть Ире сказал, что эта ювелир — твоя бывшая? — серьёзно уточняет Игорь.
Я отрицательно качаю головой:
— Нет. Зачем мне женские истерики? Ирина упёрлась рогом, что только Ева и никто другой. У неё репутация лучшего мастера, мастерская переехала, название сменила. Я вошёл, увидел её там — и всё. Назад пути не было.
Антон задумчиво смотрит на меня:
— Теперь понятно, почему ты такой кисляк последние дни. И как тебе, понравилось встречать прошлое?
— Охрененно, — язвительно бросаю я, крутя стакан в руке. — Особенно видеть её рядом с другим мужиком.
— Ревнуешь, что ли? — чуть удивлённо спрашивает Пакуль. — Это уже интересно. А ты думал, что молодая, красивая одинока будет? Три раза ха.
— Не ревную, — холодно парирую я, хотя раздражение от собственных эмоций зашкаливает. — Просто не ожидал, что меня так зацепит. Я давно поставил на ней крест, всё было решено четыре года назад.
Антон делает глоток и вдруг пристально смотрит на меня.
— Кстати, Антон, — осторожно добавляю я после короткой паузы, — помнишь, ты говорил, что после того, как я пропал… ну, после самолёта, ко мне кто-то приходил? Ева, кажется. Ты говорил, что она искала меня.
Антон резко меняется в лице, улыбка исчезает, а взгляд становится серьёзнее:
— Да, приходила, — неуверенно отвечает он, явно удивлённый моим вопросом.
— Расскажи про эту встречу, — спокойно прошу я.
Он хмурится и задумчиво смотрит в бокал:
— Она пришла в офис. Я сначала её даже не узнал, такая растерянная была. Спрашивала, жив ли ты, где тебя искать. Я ей сказал то, что ты мне велел: что с тобой всё хорошо и чтобы жила дальше. Ну, сам понимаешь…
— Ты помнишь, о чём ещё вы говорили? — резко перебиваю его, чувствуя странное напряжение в груди. — Она ещё что-то спрашивала?
Антон внимательно смотрит на меня, затем пожимает плечами:
— Я уже плохо помню детали, Марк. Но она просила твоих контактов, новостей, хоть чего-то. Говорила, что ей очень нужно с тобой поговорить, что-то важное. Но ты сам мне тогда сказал ничего ей не говорить. Никому.
Я невольно сильнее сжимаю бокал, чувствуя, как внутри всё холодеет:
— Ты точно ничего не сказал?
Антон снова хмурится, глядя с недоумением:
— Конечно, нет. Ты сам сказал: ни слова ей, это опасно. Я так и сделал, передал твои слова. Сказал, что тебе это не нужно. Она ушла расстроенная, но, кажется, поняла. Больше я её не видел.
Я молчу, чувствуя нарастающую боль. Конечно, я сам тогда принял это решение. Было слишком опасно. Нельзя было никого вовлекать. Я боялся подвергнуть её опасности, и решил обрубить всё одним махом.
— Тогда так нужно было сделать, — тихо произношу я, стараясь звучать уверенно, но в голосе слышится сомнение. — Ты всё сделал верно, Антон.
— Ну, если так, чего ты тогда такой угрюмый сидишь? — спрашивает он, внимательно глядя на меня.
— Может, оно и к лучшему, — спокойно произносит Игорь. — Только ты что-то слишком переживаешь за человека, с которым давно всё закончено.
— Просто не люблю, когда прошлое вдруг оживает и лезет в мою жизнь, — раздражённо бросаю я. — Особенно когда оно выглядит таким... счастливым.
Антон понимающе хмыкает:
— А, так вот оно что. Она счастлива, и тебя это бесит. Добро пожаловать в клуб тех, кто сам себе наступил на яйца.
— Да пошёл ты, — усмехаюсь я, чувствуя себя идиотом. — Я сделал выбор. И скоро у меня будет идеальная жена и идеальная жизнь, как вы сами тут только что шутили.
