Бывшие.(Не)родной папа для Пуговки - страница 2

“Никто” – осколками разбитой любви отпечатывается в моем сознании.

“Никто” – каленым железом выжигается на моем сердце.

Для человека, который заменил мне целый мир, я теперь никто…

В этой комнате больше не могу находиться ни секунды. Катастрофически не хватает воздуха. Пространство вокруг становится нечетким.

Пытаясь хоть что-то рассмотреть сквозь хлынувшие слезы, пулей вылетаю из кабинета. Эльвира Леонидовна что-то кричит мне вслед, но я уже не слышу.

Выбегаю в коридор, запираюсь в туалете. Рыдаю в голос, рву волосы на голове, лезу на стены.

Никто. Девочка для утех. Ничего не значащий эпизод. Каприз золотого мальчика…

Человек, которого я любила больше жизни, поигрался мною и выбросил, словно сломанную куклу.

Как товар, отслуживший свой срок. Обычные бытовые отходы. Попросту говоря, мусор.

Господи, как же печет за грудиной!

Все его слова – ложь, а клятвы ничего не стоят. Оказывается, я просто грела постель для той, другой, породистой…

Я просто расходный материал.

Таким, как я, нет места в их мире. Им все равно, каково мне сейчас и что я чувствую. Не может быть у мусора никаких чувств…

Тогда, почему же так больно?

К горлу подкатывает тошнота и меня выворачивает. Корчусь в судорогах над унитазом. Это все от стресса. Ничего, бывает.

Поднимаюсь с колен. Наскоро умываюсь, выхожу в коридор.

Стены давят. Нужно срочно бежать из этого жуткого места.

Соображаю с трудом, но под дверью уже караулит медсестра. Вешает на плечо мою сумку, смотрит сочувственно, провожает до такси.

– Куда едем? – спрашивает немолодой водитель, а я не знаю что ответить.

Ни мужа, ни дома у меня больше нет…

Да и меня нет тоже. Лишь видимость. Пустая оболочка. Душа мертва. Уничтожена тем, кого боготворила.

Называю мамин адрес. Маленький городок в дальнем Подмосковье. Там я точно нужна любая. Вот только хватит ли денег расплатиться с водителем?

Лезу за телефоном, чтобы проверить остаток на карте и, ошарашенная, замираю. В сумке аккуратно лежат десять пачек с пятитысячными купюрами.

Озадаченно перебираю банковские упаковки. Злые слезы вновь подступают к горлу.

Все-таки свекровь опять сделала по-своему. Решила откупиться. Вот только не нужно мне ничего. Ни от нее, ни от ее обманщика-сына!

Мужа у меня больше нет, но еще осталась гордость! И я ничем не заслужила к себе такого отношения!

Рыдания вновь сковывают гортань. Пытаюсь дышать ровно, но получается плохо. Как же это больно и несправедливо! Зажимаю рот, чтобы заглушить всхлипы и отворачиваюсь к окну.

Мимо чинно проплывают офисные здания. Краем глаза замечаю на одном из них вывеску благотворительного фонда, занимающегося лечением детей. Лично видела маленьких пациентов, проходивших за их средства курс дорогостоящей терапии в нашей клинике.

Хотя, почему нашей? Больше к семье Аксеновых я не принадлежу… И штамп в паспорте лишь временное явление.

Прошу водителя остановиться. Захожу внутрь.

Никогда не причисляла себя к правильным, но сегодня душа просит. Открываю первую попавшуюся дверь. Со мной здоровается приветливая пожилая женщина с абсолютно белыми волосами и уютными ямочками на щеках. Типичная добрая старушка из старых сказок.

Киваю ей и твердо произношу:

– Я хотела бы пожертвовать средства на благотворительность. Наличными.

Одну за другой вынимаю из сумки пачки купюр и выкладываю на стол. Все десять. Дама внимательно смотрит на них, потом на меня. Как будто просвечивает рентгеном.