И вот почему? Почему от дурацкого, но безопасного такси меня выворачивает, а рядом с ни разу небезопасным Самсоновым тошнота трусливо исчезает, будто её и не было?!
— Романовская, ты беременна?
7. Глава 7. Олеся
— Нет.
Нет панике и душе, трусливо сбежавшей даже не в пятки, стремящейся покинуть это дурное тело.
И вот откуда страх? Что может сделать Самсонов, узнав о своём отцовстве? Подать в суд? Так как бы в нашей стране права отцов, конечно, закреплены, но так, в порядке бреда и на всякий случай. Заставить меня выйти за него? Вариант ещё бредовее первого. Пролезть в мою жизнь без мыла на придуманных правах?
Да.
Не знаю каким местом, но чувствую, просто так Самсонов не отвяжется. И, становящийся всё более победным, его взгляд это только подтверждает. А ещё руки, одна из которых уверенно касается щеки, а вторая приобнимает чуть выше талии.
Боится, что сдавит, и меня вывернет прямо на него?
Увы, похоже, что в его голове совсем другие мысли.
— От меня. — Трижды увы, но это не вопрос.
Нет вопроса и в торжествующей улыбке.
— Мелодрам пересмотрел? — Усмешка ненатуральная даже для меня, про Самсонова я вообще молчу.
Правда, молчу недолго.
Испуганный взвизг вырывается, когда этот припадочный всё-таки подхватывает меня на руки и кружит, даже не сбившись с дыхания.
— Скажи, что это мой ребёнок. — Остановка сопровождается моим головокружением и его шальной улыбкой. — Олеся.
— Самсонов, ты больной, — выдыхаю, обеими руками схватившись за его шею. — Отпусти!
— Скажи и отпущу.
Какая-то неадекватная радость в глазах только подтверждает, что в его голове сейчас в самом разгаре вечеринка у психованных тараканов.
— Самсонов, я не беременна и тем более не от тебя!
— Так не беременна или не от меня? — Он аккуратно ставит меня на ноги и, намертво переплетает свои пальцы с моими. — Поехали.
— Куда?
Вышедший за ворота, чтобы подышать, Саша хмуро на нас смотрит, и мне приходится идти вслед за Самсоновым.
— В город, ты же туда собиралась. — Такая сговорчивость напрягает даже больше откровенных подкатов. — Что предпочитаешь, заедем в Преображенскую за результатами твоего УЗИ или сделаем новое? У меня есть отличный знакомый гинеколог…
— Так, хватит! — Выдёргиваю я ладонь уже у самой двери машины. — Катись-ка ты, Кирилл Александрович, в пешее эротическое, со всеми своими домыслами, фантазиями и…
И всё.
Потому что уверенный поцелуй не способствует диалогу. Тем более, когда он такой. Жадный, чувственный, бескомпромиссный. Требовательный, словно Самсонов утверждает свои права на меня и моего ребёнка. Без прелюдий и уступок. На сбитом напрочь дыхании.
Одной ладонью зарывшись мне в волосы, второй он прижимает к себе. Не давая даже шанса на отступление. Зная, что после такого поцелуя жертвы обычно переходят к стадии «на всё готова».
Вот только я не жертва.
Звук хлёсткой пощёчины, стоит Самсонову отстраниться, до Саши не долетает, но у него зрение хорошее. У Самсонова тоже, но сейчас, по нехорошему прищуру и не скажешь.
Так и стоим, сверля друг друга взглядами, моим злым, его тоже далёким от радости.
Что, Самсонов, рассчитывал, что я растекусь и стану на всё согласной?
— Отпусти. — Весомо, и без страха великой и ужасной Самсоновской мести.
След удара краснеет пятном на его щеке, челюсти сжаты, а глаза испепелили бы меня, если могли. Интересно, это первая пощёчина или уже встречались в его жизни адекватные женщины? Вру, неинтересно. Хотя подозреваю, что не встречались и заранее поздравляю себя с дебютом.
