Бывшие. Я всё ещё люблю - страница 17
Она сбрасывает звонок, и в глазах её блестят слёзы.
— Коть, ты чего? А когда я поправлюсь? Тоже никуда не поедешь?
Дверь открывается и входит Демид. Катя бросается к нему и обнимает за ноги:
— Папка!
— Что случилось, моя прекрасная леди? — подхватывает он её на руки.
Она утыкается носом в его грудь.
— Мама хочет, чтобы я уехала, — всхлипывает Катя.
— Беги к девчонкам, почаёвничай. А мы с мамой пока все вопросы порешаем.
Демид спускает Катю на пол, и прекрасная леди, показав мне язык, убегает. Демид плотно закрывает дверь и прислоняется к ней. Ощущаю себя ужом на сковородке.
— Я хотела попросить коллег, чтобы они забрали Катю, — напускаю холода во взгляд. — Вам, наверное, в тягость девочка.
Демид вздыхает и расстегнув халат, вытаскивает ремень из брюк.
— Что ты делаешь? — Полчища мурашек бегут по телу.
— Собираюсь всыпать тебе! Задницу тигр оставил мне.
12. Глава 12
Демид
У меня действительно чешутся руки всыпать Еве от души. В карих глазах блеснул испуг. Неужели поверила, что я её сейчас отхожу ремнём? По крайней мере произвести впечатление мне удалось, хоть и ненадолго. На лице Евы уже играет знакомая ухмылка. Тихо, но убедительно моя взбалмошная девчонка проговаривает каждое слово:
— Если ты думаешь, что тебе удастся купить мою дочь, то горько заблуждаешься.
— Нашу дочь, — поправляю я Еву и, похлопывая ремнём по ладони, присаживаюсь на стул возле неё. — Которую ты от меня столько лет скрывала.
— Зачем женатому мужчине дочь от случайной подружки?
— Ты считаешь себя моей случайной подружкой? — Обольстительный тон, роковой взгляд, сверкаю разом всеми гранями своего обаяния, но боюсь терпения надолго не хватит.
— Между нами был только секс, — Ева беспощадно лупит по больному.
— Мне было двадцать три, тебе восемнадцать — секс превалировал. Согласен. Но я любил тебя.
— Да ладно! Что-то не могу припомнить ни одного приличного свидания, после того как ты первый раз взял меня силой. Мы шпилились, как дикие.
— Я был одержим тобой, Багира. Ты тоже горячая штучка. К тому же не припомню, чтобы ты особо ерепенилась и выказывала недовольство.
— С тобой поерепенишься! Зато с бледной шваброй небось, как с хрустальной вазой обращался, — Ева сжимает кулаки и отворачивает лицо к стене. — Твоя мамочка, небось, от счастья кипятком писала в загсе.
— Да что ты вообще знаешь? — вскакиваю и, отшвырнув ремень, ухожу к окну. — Сама спаривалась как кошка со своим Вадимом… Трейлер аж трясся!
— Что? — Ева резко садится на постели.
— Ты за дурака-то меня не держи!
— Мы переспали первый раз, — её хриплый голос дрожит, — после твоей свадьбы. Я приезжала в сентябре, — Ева сникает и тихо добавляет. — Серый костюм и лиловый галстук тебе к лицу. Меня так и распирало подойти к свадебному столу и сказать об этом.
— Ты была на моей свадьбе?
— Да! Подарок в животе принесла. Да так и не решилась вручить. Невесте твоей слабительного подмешала…
Меня разбирает смех.
— Так это я тебе обязан дивной брачной ночью?
— Угу!
— Ах, Ева, Ева. Ираида очень больной человек. Я женился на ней заведомо зная, что она долго не проживёт. Мы больше были друзьями, чем любовниками.
— Она умерла? — у Евы от удивления округляются глаза.
— Да, спустя три года после свадьбы.
— Тогда зачем ты?..
— А зачем ты? — перебиваю Еву и задаю вопрос важный для меня. — Правда, не спала тем летом с Вадимом?
— С чего ты взял это вообще? — потрясает Ева руками.