Но Кошаков и не думал отодвигаться хоть на миллиметр. Он сузил глаза и хрипло произнес:
– Мне нужна ты.
Я. Я нужна ему. Зачем? Я же не прослушала? Он больше ничего не говорил?
– Ты опоздал. Я между прочим тут…
– С Распутиным?
Вот. Правильно же мыслит. И тоже запустила ответочкой:
– Ты, кажется, тоже тут не скучаешь.
– Пока что не приходилось, – смял он сильнее рубашку, наконец-то выпрямляясь. А потом снова окинул меня пронзительным взглядом. Ну вот снова я во всем виновата!
– А это, – он протянул мне испачканную вещицу. – Придется постирать.
Теперь он ухмыльнулся и направился к выходу.
Все-таки злится.
Так ему и надо!
14. Глава 13
– Ну что, готова?
Димка ободряюще протянул руку, предлагая съехать с ним.
Лыжный костюм, как и инвентарь, мне выдали в специальном комплексе, и я усиленно делала вид, что разминаюсь вместе со всеми. И что готова чисто развлечения ради прокатиться в сто миллионный раз.
Но на самом деле я вспоминала молитвы. Потому что помочь сегодня мне мог лишь некто свыше.
Очень-очень свыше.
Нужно заметить, что все было не так плохо. Ну чисто теоретически.
Прошлой зимой я уже проходила кое-какой инструктаж по теме. Правда, не могу уверять, что внимательно. Отец тогда по работе отправился на южную конференцию по внедрению в обучение каких-то супер навороченных идей и захватил меня. А там, конечно же и несомненно, присутствовали и спонсоры нашего универа…
Догадываетесь, к чему я клоню?
Да, там был Мот. Сын Кошакова Платона Захаровича, того, кто вкладывался в наш университет, не считая нули. А вот я считала, и честно говоря, возникали вопросики к его деятельности. Но сейчас не об этом.
Оказалось, после мероприятия намечалась лыжная тусовка, и всем перед съездом предлагалось пройти подготовку, включающую и практические занятия. Но уже на этапе просмотра видеороликов у меня закружилась голова.
И моя не совсем адекватная реакция наверняка навсегда отпечаталась в памяти Мота. Так вышло, что ему посчастливилось сидеть совсем рядом, и очнулась я на его коленях. К тому же вжималась в Кошака так сильно, уткнувшись в его плечо и зажмурившись, что у него просто не было другого выбора, как обнять меня.
А еще он меня трогательно гладил по волосам и что-то успокаивающее шептал.
Когда я пришла в себя мне стало даже радостно, что он такой симпатичный. Сидеть на коленях у него мне понравилось, но пришлось сообщить, что мне уже лучше и аккуратно перебраться на свое место.
Кажется, я не сказала, что отношений у нас еще не было. Вот после этого и начались.
Так Кошак и узнал о моей нелюбви к лыжному спорту. Но вот, я здесь. И что-то мне подсказывало, заснеженные склоны все еще не мое.
Присмотрелась. Отсюда лыжники, скатившиеся вниз, казались маленькими игрушечными фигурками. Где-то там должен быть Мот.
– Я ещё одно упражнение и еду.
Распутин перевел взгляд на последних отъезжающих из нашей компании, а потом на меня:
– Так я тебя подожду?
– Нет-нет, – замотала я головой. – Абсолютно никаких проблем, Дим. Едь.
– Но я могу…
– Едь.
– Понял, – кивнул серьезно. И осторожно добавил: – Но ты знаешь, куда сворачивать там, да? Трасса несложная, но…
– Да вообще ерунда, не парься. Сама простая трасса из всех, что я видела!
И единственная.
– Но точно все норм? Мы просто по два раза уже спустились, а ты все разминаешься.
Боже, может подтолкнуть его? Забота – это мило, но Димка задает слишком много вопросов.
