Бывший. Мой - страница 2

Обхватил осторожно один их них губами, прикусил, нежно, как спелую мягкую вишню, и я застонала. Это было так хорошо.

Мне никогда не было так хорошо до этого.

Ладонь Олега тем временем исследовала всё моё горячее тело: грудь, живот, лобок, скользнула между моих бёдер, аккуратно раздвигая их.

Согнул мои ноги в коленях, и я почувствовала всю тяжесть его тела на себе. Словно вся тяжесть и сладость мира вдруг навалились на меня.

— Ну что, готова? — прошептал он мне, и я кивнула, застонав.

Да я была готова на всё в тот момент!

Но небеса не разверзлись. Нет.

Раздался звонок телефона. Как сейчас помню эту дурацкую мелодию, которая у него стояла на рингтоне, что-то наподобие «Танцуй, танцуй, девочка, танцуй». Она до сих пор играет у меня в ушах.

— Прости, малыш, сейчас отключу, — метнулся Олег за своими джинсами, в карманах которых мелькал, не затыкаясь, светомузыкой экран мобилы.

Глянул на него.

Нахмурился.

И наклонился надо мной, оперившись на руки.

— Прости меня, моя девочка, мне надо бежать. Это очень серьёзно. Одевайся, я тебя довезу до дома. Или до ресторана, куда ты хочешь? — бросил он мне на ходу, уже натягивая на себя одежду.

Я подобрала с полу свои трусики, которые кружевным крошечным облачком алели на ковре, натянула их молча, не глядя на него, взяла своё платье, и оно скользнуло по мне прохладной второй кожей.

— Какая же ты всё-таки красивая, — на секунду застыл, любуясь мной Олег, его руки коснулись моих предплечий, но он с усилием оторвался от меня. — Надо бежать. Я всё устрою и приеду за тобой, — на ходу объяснял он мне, но я уже плохо слушала его объяснения.

В голове и ушах шумело.

У меня было ощущение, что меня выволокли голой на мороз и там и оставили. Остывать. Замерзать.

Я буквально чувствовала, как моё тело, волосы, кожа, покрываются тоненькой ледяной плёнкой.

Моё сердце глухо билось в груди, замедляя свой темп.

Но я всё ещё надеялась и верила ему. Всё образуется. Он сейчас съездит по делам и вернётся.

— Отвези меня домой, — попросила я его.

Мне больше не хотелось возвращаться в ту школьную разбитную толпу. Потому что я сама изменилась на сто миллиардов лет. Я — два часа назад, и я — нынешняя.

Намного повзрослевшая.

Я села рядом с ним на переднее сидение, и Олег положил свою руку на моё бедро. Тяжёлую. Властную. Словно хотел придавить меня, как пресс-папье, чтобы я не вылетела с бешеным ветром в открытое окно.

Словно боялся отпустить меня.

Но всё-таки отпустил.

Я вышла у своего подъезда. Он позвал меня:

— Мила!

Я обернулась, подошла к нему, и Олег ещё раз наклонился ко мне, поцеловал в щёку, скользнул губами по моим губам, и я отвернулась и побежала поскорее в подъезд, чтобы он не дай Бог не увидел моих слёз.

Слёз брошенной маленькой девочки. Слёз обиды.

Тем более он же обещал вернуться.

А я так хотела казаться в его глазах взрослой!

Поэтому я поскорее захлопнула за собой дверь, и только там, в тёмной прохладе подъезда начала рыдать.

Взахлёб, как потерянный ребёнок, размазывая по лицу тушь и помаду.

У нас так ничего и не было. Олег не приехал за мной. Он вообще пропал из города. Исчез из моей жизни, как будто его и не было никогда.

Но именно в тот вечер я стала взрослой.

Верка на мои вопросы о старшем брате мычала что-от невразумительное, и постепенно наша школьная дружба сошла сама собой на нет…

Первые дни моё сердце кровоточило как незакрывшаяся рана, и одна мысль об Олеге причиняла мне боль, но день за днём, неделя за неделей, его образ стирался постепенно из моей памяти. Меня захватили вступительные экзамены, потом институт, первая работа.