Он вдруг сделал шаг вперёд, а следом и ещё один, оказавшись ко мне почти вплотную. Вскинул руку и, буквально удерживая меня взглядом, провел тыльной стороной руки по щеке.
– Не забыла… – рвано выдыхнула, не выпуская его из виду. По телу пробежал табун мурашек, а ведь он всего-то коснулся ласково моего лица.
– Ты всегда знала, как заставить меня поступить по-твоему… – он произнес это настолько хрипло, буквально прожигая мои губы своим полным желания взглядом. Что я сразу поняла, чего он хотел.
Словно под гипнозом, не разрывая зрительного контакта, немного повернула голову и осторожно губами коснулась его пальцев. Руслан не убирал руку. Продолжал смотреть, ожидая моих дальнейших действий. Немного осмелев, дотронулась руками до торса Руса. Но лишь почувствовав подушечками пальцев ткань его кофты, отдернула их, будто меня статическим электричеством ударило. Пальцы дрожали, во рту пересохло, но я повторила свое движение и нежно скользя опустилась от груди Огарева ниже, к животу. Остановившись возле пояса штанов, замерла. Меня буквально затягивало в черные омуты, в которые превратились глаза Руса. Набравшись смелости и сделав вдох поглубже, как перед прыжком с обрыва, опустилась на колени. Непослушные пальцы плохо шевелились, не желая справляться с завязками. В ушах звенело от волнения.
– Помочь? – участливо поинтересовался Огарев. Мне показалось или в тоне его мелькнула насмешка.
– Нет, – мотнула головой, наконец-то, развязав замысловатый узел.
– Ты так нелепо пыхтишь, – он просто смеялся надо мной! – Что даже штаны не хотели расстегиваться. Может встанешь? Или тебе на коленях удобнее?
– Но как тогда… – растерянно пробормотала, не понимая как возможно сделать то, что я планировала, стоя.
– Что именно "как"? – недоуменно спросил Огарев. – Разговаривать? Или… Подожди, – засмеялся Рус. – Прости, Алис, но мне не хочется…
Настолько униженной я себя еще никогда не чувствовала. Из этой позиции смотреть на веселую морду Руслана было ужасно. Но мне нужны деньги, и это я проглотила.
– Молчишь? – хмыкнул Огарев. – Всё ради денег, да? А то вдруг я передумаю. Только у тебя на лице всё написано. Всё, что ты действительно сейчас чувствуешь и хочешь.
Я же продолжала молчать, плотно сжав зубы и боясь, что если открою свой рот, то уже не остановлюсь.
– Встань, – отходя, с раздражением бросил Рус, завязывая штаны. – Деньги на твоем счете еще с момента твоего приезда, – сказав это, он покинул домик, шарахнув от души дверью.
Поднявшись на негнущихся ногах, которые мало того, что затекли, так еще и от нервного напряжения не хотели слушаться, подошла к окну. Следила взглядом за Огарёвым и, только убедившись, что он вновь увлекся шашлыком и не вернется, достала из кармана телефон. Мне было ужасно больно, стыдно, тяжело… и тем не менее, я старалась не расклеиться. Сейчас было важно совсем другое.
Зайдя в онлайн-банк, просмотрела свои счета. Сумма там находящаяся, даже превышала необходимую для операции Миры. Не обманул. Не сказал мне об этом сразу, выставив полной дурой… Теперь ни о чем не могла думать, кроме того, как поскорее оплатить услуги клиники. Найдя на почте письмо с реквизитами, вбила данные и, лишь нажав "Перевести", выдохнула. На глаза навернулись слезы. Будто огромный булыжник, придавивший грудь, осыпался. Настроение поднялось настолько, что даже Руслан казался не такой уж сволочью.
