Он, выговорившись, неспешно поднялся, разглядывая всех девочек ещё внимательнее. И убедился окончательно, что прекраснее и нежнее среди всех своих подружек всё-таки Ира, и ещё раз Ира. Она, кроме своей красоты, излучала такую душевную теплоту, что Валере хотелось обращаться взглядом только к ней и любоваться ею, наслаждаться её смешливым ласковым разговором, её прищуренным взглядом, когда она смотрела на собеседника, её величавыми и строгими жестами, когда она то одной, то другой рукой поправляла свои длинные распущенные волосы, норовящие то и дело закрывать при тряске вагона самое красивое из лиц, которые когда-нибудь приходилось увидеть Валере.
Валера чувствовал, что он влюбляется в эту девушку, хотя и явилась она перед его взглядом лишь несколько часов назад. И знакома-то она ему всего лишь с четверть часа. Только, видя, – не тупой ведь! – что его незначительный рост, невзрачное веснушчатое лицо не являются объектом особого интереса девушки, он из-за ревности свою злость адресовал совершенно ни в чём не виновному Борьке. Но ему казалось пока, что если сюда, в кампанию девушек, заявится Борька, то Ира убедится, что у амбала Борьки, кроме роста и смазливой физиономии, всё пусто, что она разочаруется в нём и переключится на него, Валеру. Вот тогда уж он своего не упустит.
Он уже в мыслях строил планы – во что бы то ни стало не потерять её из виду и, шаг за шагом, добиться её расположения. А потом и предложить свою безграничную любовь до гроба. Валера уже мечтал о ней, не учитывая интересы и самой красавицы Ирины. И возникало в его представлении единственное препятствие – в лице Бориса Елина. И вообще-то с ним дело обстоит вовсе не безнадёжно – только бы уговорить нелюдимого товарища бросить на время учебники и последовать вслед за ним в предпоследнее купе плацкартного вагона, где устроились барышни. Вот тут-то и совершить над ним тайный и лукавый замысел.
Оставил Валера красавиц продолжать свои полусекретные разговоры. А сам направился в своё купе. Долго уговаривал он Бориса сделать перерыв в чтении и пойти с ним по приглашению девушек в их кампанию и отдохнуть, весело проводя время. Однако Борис вначале отнекивался, ссылаясь на то, что в обществе девушек, тем более симпатичных, никакого отдыха не получится, а только он ещё больше устанет. Ибо в женском обществе он с давних пор чувствует себя не в своей тарелке. Не может, мол, поддерживать тему разговора, краснеет, мол, когда они смотрят в его сторону и не может подобрать нужные слова, когда они что-нибудь спрашивают.
– Зачем, Валер, я тебе нужен? – говорил Борис. – Тебе-то ещё лучше! Ты там среди четырёх девок, вот и чувствуй себя, как петух в курятнике!
Чудак Борька. Не знает он, что Валера потому и приглашает его в этот курятник, чтобы через полчаса девицы стали от Бориса зевать. И вот уж тогда Валера останется единственным надзирателем их сердец. А самое главное, что Ира пойдёт уже с ним на контакт, оценит его по-настоящему, минуя его веснушки, и не будет вспоминать о Борисе. Поэтому обязательно, хотя бы на аркане, следовало притащить Бориса в девичье купе. И Валера уже стал нервничать, изощряясь в уговорах. А упрашивать приходилось тихо, чтобы не мешать соседним пассажирам. Упорный отказ Бориса выводил Валеру из себя. И он от злости начинал повышать голос. А из-за этого уже получил предупреждение от старушки, которая, сидя напротив вместе со своей малолетней внучкой, усиленно и аппетитно, со злонамеренным хрустом, уминала с хлебом и солью свежие огурцы.
