Царь Петр I «Западный либерал». Иностранцы о царе-реформаторе - страница 15

и 3 фрегатов, которые были расположены в виде треугольника кормою или задом наружу, а носом внутрь. Проезжая мимо каждого из них, царь пил за здоровье капитанов, стоявших у кормы своих кораблей. Совершив весь круг, они возвратились на транспортную яхту. Здесь царь простился с герцогом и поехал опять к флоту, а его высочество остался на ней и провел весь вечер один с своею свитою, что пришлось очень кстати после вчерашней пирушки. Я забыл сказать, что когда они подъехали к флоту, с него раздался сигнальный пушечный выстрел, после которого в один миг все корабли украсились бесчисленным множеством маленьких и больших разноцветных флагов и вымпелов; эффект был удивительный, тем более что вслед за другим выстрелом их так же быстро опять опустили. На следующий день, 3 августа, утром, его высочество получил через молодого Трубецкого приглашение приехать на царский корабль «Ингерманландия». С прибытием туда герцога все якоря по данному сигналу были подняты, и царь объявил его высочеству, что хочет повеселить его морскими маневрами, для которых, чтобы иметь более места, необходимо выйти далее в открытое море. Корабли двинулись на несколько верст вперед без особенного порядка; но подойдя к месту, где должно было происходить сражение, они выстроились в две линии, по 9 кораблей на каждой. Царь командовал правою, а князь Меншиков левою. Его величество в качестве командующего находился на среднем корабле, пятом в линии, и держался прямо против пятого же другой линии. Все сигналы подавались с этих двух адмиральских кораблей посредством вымпелов или флагов, из которых каждый имеет свое значение и тотчас же поднимается и на других кораблях. Для хранения сигнальных флагов сделаны, говорят, особые ящики, на которых они, для скорейшего их приискания, нарисованы в миниатюре. Кроме того, при них на кораблях вывешивается еще доска, где они также все нарисованы, и где находится объяснение каждого на русском и голландском языках. По ней наша свита при появлении сигналов могла сейчас видеть, в чем заключалась воля царя, и что он приказывал кораблям. Этот флот, составленный из двух линий, маневрировал более часа, сопровождая свои движения то ружейными, то пушечными залпами. Во всем сохранялся удивительный порядок, и зрители имели много удовольствия, тем более, что дым от сильной пальбы не приходил на их сторону, и что ядер и пуль нечего было опасаться. По окончании этого великолепного увеселения корабли стали опять возвращаться туда, где стояли на якорях, и тут можно было видеть, который из них шел лучше, потому что на каждом употреблялись все усилия, чтобы придти вовремя на прежнее место. В продолжение маневров и морского сражения они должны были поднимать и направлять свои паруса смотря по тому, какой требовался ход, чтобы постоянно оставаться друг против друга; но на обратном пути каждому из них предоставлена была свобода делать все возможное для обгона других. Царь, говорят, приказал арестовать нескольких флотских капитанов за то, что они в сражении иногда не совсем держались в линии; но на другой день их освободили. По этому случаю у государя был сильный спор с контр-адмиралом Сиверсом, который слишком горячо принял сторону офицеров и приписывал недоразумения отчасти ему самому. Все присутствовавшие не могли надивиться терпению его величества во время этого спора.