Если бы это была группа, встреченная в полевом выходе, никакого непонимания у меня бы не возникло – мы в свое время в Корпусе, когда патрулировали границу Шрамов в составе малых рейдовых групп, вообще выглядели как разноплеменной сброд, собиравший амуницию и экипировку по разным концам Септиколии. Но в Диком Поле и на границах Разлома всегда главным является вопрос удобства и личных предпочтений.
Здесь же – парадный плац фамильной усадьбы, крыльцо донжона, сердце фамилии, и такое… Всадники передо мной здесь и сейчас – отряд замка фамильной гвардии. И глядя на бойцов, я отчетливо видел – при сохранении боевого духа и традиций, они испытывают явный недостаток финансирования.
Варгрийские всадники, похоже, больше не в списке первых статей бюджета фамилии. Всадники Севера, стараниями Десмонда, больше не прерогатива для Врангарда. Да его стараниями и Врангарда то больше не было: Десмонд, за минувший век, явно определялся другими приоритетами в политике развития.
На меня, кстати, бойцы совершенно не обратили внимания. Я демонстративно не был для них своим – залетный гость с Европы, тем более с пепельными, а не черными как у всех Рейнаров волосами. Сопровождающие меня всадники выказывали должное почтение к высокородному аристо, но не более. Ни единого лишнего взгляда, ни капельки интереса. Я сейчас, если быть честным с самим собой, для них непонятная пепельноволосая приблуда.
Ошибался, кстати. Недооценил капитана Вальдера – уже когда садился в машину, открывший мне дверь гвардеец кивнул, едва заметно обозначив короткий поклон. И, будто невзначай, коснувшись кулаком левой стороны груди.
– Милорд, – услышал я от него едва слышное.
Вряд ли Вальдер говорил что-то вслух своим бойцам обо мне. Но информация уже расходилась без слов, кругами по воде. И внешне адские всадники Врангарда будут смотреть на меня как на пустое место, но это будет взгляд для чужих. Сами они уже все что нужно знают. Север всегда видит и слышит больше чем то, что не видят и не слышат другие.
Путь до портальных врат в Лонгфьорд – в порт-цитадель ордена Хранителей в Белом заливе, занял более трех часов. Причем все время пути я с интересом глядел в окно – раньше идущий через весь Врангард старый батарнский тракт был узкой, выложенной брусчаткой дорогой, которую мостили еще пленные септиколийские легионеры. Сейчас же меня везли по новой, широкой асфальтированной магистрали – во времена моей прошлой жизни я такие видел только на Европе и в императорских землях Рима.
Шагает прогресс по Юпитеру, определенно шагает – думал я, глядя на аккуратные дома периодически встречающихся вдоль дороги поселений и два раза пересекая Великую реку через удивительные вантовые мосты, буквально чудо инженерной мысли.
Портальная станция Лонгфьорда, впрочем, со времени моей прошлой жизни не изменилась. Все та же оставшаяся от Древних монументальная конструкция, с небольшим солнцем – горящим желтым Сиянием ядром силы в высоком шпиле.
Две шахты желтого лириума, которые теперь принадлежат фамилии – сказочное богатство. Именно желтый лириум, не реагирующий на колебания силы Сияния зеленой короны Юпитера, служит энергией для камней силы, обеспечивая бесперебойную работу порталов. И доходы Дома Рейнар, после того как Десмонд поучаствовал в грабеже павших белых львов, должны были приносить невероятную прибыль.
Только почему-то поток доходов не добрался до варгрийских всадников. Десмонд идиот, вот как есть идиот. Не хочешь кормить свою гвардию, будешь кормить чужую – это же прописная истина, ее владеющие с молоком матери впитывают. Хотя… что я хочу от человека, который ради власти убил собственного брата.
