– Не уверен, – покачал я головой. – Но спросить все же не мешает.
Люба грустно вздохнула и неторопливо стала подниматься по ступенькам. Мишка нехотя плелся за ней следом.
Минуя билетные кассы, которые отчего-то оказались закрытыми, мы вошли внутрь и оказались в просторном пустынном холле с множеством дверей.
– Ну и куда теперь? – Мишка растерянно вертел головой по сторонам.
– Не знаю! – пожал я плечами, выбирая с какой двери нам начать розыск оберега. – Наверное туда.
И я наугад ткнул пальцем в первую попавшуюся дверь.
– А ты уверен? – Мишка недоверчиво посмотрел на меня.
– Нет! – я отрицательно покачал головой. – А впрочем, какая разница!
– Никакой, – согласился Мишка и направился к двери.
– Вы куда? – неизвестно откуда перед нами возникла старушка в черном халате со шваброй в руках. – Билеты у вас есть?
– Нету, – я растерянно развел руками. – Да мы только на минутку. Только спросить.
– Без билетов не пущу! – старушка грозно стукнула шваброй о пол.
И нам ничего не оставалось делать, как возвращаться и покупать билеты. Мишка недовольно ворчал:
– Хорошенькое дело. В кино опоздали. Футбол сорвался. А тут еще и билеты покупай!
– Не жилься! – я толкнул друга в бок, видя, что Люба явно недовольна Мишкиным поведением.
Мишка проворчал что-то нечленораздельное и, выудив из карманов мелочь, купил три билета.
Мы снова вернулись в холл.
– Вот, – Мишка протянул билеты. – Теперь можно?
– Теперь можно, – старушка разорвала билеты пополам. Одну половину она вернула нам, вторую спрятала в карман халата. – Совсем другое дело. Проходите. И ничего руками не трогать!
Старушка уступила нам дорогу.
– Какая вредная старушенция! – заметил Мишка, входя в первый зал. Мы с Любой не стали оспаривать его замечания. Да нас и не интересовала эта старушка. Нас больше волновал вопрос, сумеем ли мы отыскать здесь вторую часть оберега.
– А если его здесь нет? – Люба начала сомневаться. – Если он спрятан где-нибудь в другом месте?
– Не хнычь! – попытался я успокоить девчонку. – Мы же только пришли.
– Но здесь столько всего! – Люба не без интереса рассматривала развешанные по стенам картины и выставленные в застекленных витринах различные безделушки. – Жизни не хватит, чтобы все разглядеть.
– Ну это же не Эрмитаж, – заверил я девочку. – К тому же я предлагаю разделиться. Мишка смотри с той стороны, а я буду с этой.
– А я? – Люба вопросительно посмотрела на меня.
– А ты выбирай, с кем хочешь. Хочешь со мной оставайся, а хочешь – иди с Мишкой.
– Я лучше с тобой останусь, – тихо произнесла Люба, заметив недовольный Мишкин взгляд.
И мы принялись выискивать среди статуэток, вазочек и прочей дребедени волшебный оберег. Но его нигде не было видно. Нам попадалось на глаза все, что только можно вообразить: старинная посуда, осколки амфор и ваз, обломки камней, ржавые гвозди и еще множество всякой ерунды, которой полно не любой свалке.
– И зачем людям понадобилось собирать весь этот хлам? – возмущенно роптал Мишка. – Кому он нужен?
– Ничего ты не понимаешь, – отвечал я на Мишкино ворчание. – Это же история.
– Какая история? – недоумевал Мишка. – Разве этот мусор история?
– Это для нас мусор, – я решил порисоваться перед Любой знанием истории. – А для ученых – это материал, по которому они могут определить, как жили люди в то или иное время. Чем занимались, что ели. Правда, Люба?
– Я не знаю, – Люба растерянно пожала плечами. – Я плохо разбираюсь в истории.
