– Зачем нужен проект, если всё само придёт к нужному результату?
– Чтобы вас не внесли в санкционный список, когда придёт время, – пожимаю я плечами. – Чтобы вы диктовали, а не вам. И чтобы вы и через двадцать лет оставались на ключевых ролях в государстве, а не сидели под чужим именем на Багамах, опасаясь «новичка».
– Какого новичка? – хмурится он.
– Это фигура речи, неважно. Опасаясь ледоруба, понимаете? В общем, пожалуйста, пусть работают спокойно, хорошо? Не понравится нам проект, не будем осуществлять, всего проблем-то. Это же чисто взгляд учёных и всё. Теоретическая работа на тему, «а что если». Договорились?
– Хорошо, – соглашается он. – Кому они должны будут его предоставить? Андропову?
– Нет, у Андропова, возможно, будет свой план, так что про наш с вами ему пока лучше не знать.
Я специально нажимаю на капитализм, чтобы Злобин не артачился. Ему очень хочется стать в обозримом будущем крутым олигархом, я уже понял. Ну, пусть потешит себя мечтами. Идеи Хааса подразумевают очень постепенную, ни в коем случае не шоковую трансформацию и отсутствие всех этих олигархов, сколотивших первоначальные деньги известно, как. В общем, Де Ниро обещает помочь.
Наташка чуть с ума не сходит, узнав о ближайшей перспективе.
– А почему так далеко-то? Он что, не мог поближе тебя направить?
– Ему приказали, Наташ. Дедуля приказал. Разгневался шибко.
– Зачем ты его злил-то?
– Ну, небольшая разведка боем, – усмехаюсь я.
– Отличная разведка, просто прекрасная, – сердится она. – Хорошо если на полгода, а если на все два? Что тогда?
– Тогда будем томиться в разлуке, а когда встретимся, сразу бросимся в койку, слепимся и несколько дней не будем вставать.
– Это и без двух лет ожидания можно устроить, – машет она рукой. – Бросаешь меня одну. Я что без тебя делать-то буду?
– Учиться, работать, как завещал великий Ленин, ждать меня будешь, письма писать каждый день. Дневник. Перед тем, как лечь спать, сядешь и напишешь, мол, так и так, сегодня я получила два шара по теории вероятности, потому что вместо того, чтобы учить и решать задачи я трогала себя и вспоминала тепло твоих рук. И не только рук.
– Ой, – говорит она подбоченившись, и топает ножкой. – Как смешно, обхохочешься.
– Ну, не злись, – беру я её за руку. – Я, надеюсь, в отпуск приеду через месяц-другой. Время быстро пролетит, не кручинься.
Притягиваю её к себе и обнимаю. Так и стоим с минуту, прижавшись друг к другу.
– Пошли лучше в постель, – говорю я. – Нам с тобой надо на полгода вперёд намиловаться.
Утром я еду к своему бухгалтеру Хаасу, преподающему в академии и нахожу его по расписанию. Вхожу в большой лекционный зал и устраиваюсь в первом ряду. На перерыве он подходит.
– Здравствуйте, Егор, – с нотками тревоги говорит он. – Что-то случилось?
– Здравствуйте Севастьян Францевич, – улыбаюсь я. – И да, и нет. Случилось, а, вернее, ещё только случится. Но ничего плохого, не беспокойтесь. Вы знакомы с Медведевым?
– С Вадимом Андреевичем?
– Да, с ним, с ректором Академии общественных наук.
– Конечно, знаком.
– Едем! Я прошу вас представить меня ему.
– Но я не могу просто так, без звонка, – разводит он руками. – К тому же у меня ещё лекция не закончена.
– Я вас подожду, не беспокойтесь. Лекция, надо сказать, чрезвычайно интересная, и я с удовольствием её дослушаю. А потом сразу уедем.
Перерыв заканчивается и Хаас продолжает выступление, а после пары я беру а под руку и увлекаю к выходу.
